Потаённых дел мастер
Истерически взвизгнула какая‑то девушка. Прижав ладони к щекам, она без сил сползла на ковер. Страх превзошёл все мыслимые пределы, подобравшись к той границе, когда мозг начинает искать спасения по другую сторону разума.
Окон в алтаре не предусматривалось, запасного выхода, понятное дело, тоже. Это был самый настоящий тупик. Где‑то когда‑то Кира слышала умную фразу о том, что из любой нехорошей ситуации всегда есть, по меньшей мере, семь выходов. В эту минуту ей страсть как захотелось посмотреть, как этот умник стал бы выкручиваться на их месте.
Двери сотряс новый удар, дерево затрещало, и центральные врата сорвало с петель, а внутрь ворвались твари, без звука накинувшиеся на последних живых. Ужас рвал из людей крик, который захлёбывался под ударами когтей и клыков. Кира упала на пол и отползла за алтарь, пытаясь заставить себя зажмуриться. Рядом шлёпнулась рука, ещё сжимавшая пальцы в кулак. В тот же миг всё прекратилось. Твари застыли над распростёртыми, изувеченными телами; те из людей, кто ещё был жив, жались у дальней стены и не сводили полных ужаса глаз с неподвижных чудовищ.
Человек‑в‑чёрном повернулся спиной к алтарю, за которым скорчилась Кира, и она, не удержавшись, выглянула, чтобы посмотреть, что же так привлекло внимание хозяина чудовищ. Похоже, появление нового лица стало для него такой же неожиданностью. Ростом незнакомец не уступал Человеку‑в‑чёрному, но был шире в плечах, да и одет куда более впечатляюще: торс закрывал матово‑чёрный литой доспех, за спиной, из под жёсткого каркаса, покрывавшего плечи, до пола опускался тёмный плащ, изнутри подбитый пурпурной тканью. Лицо же его представляло сплошную маску жемчужного цвета, плавно переходившую в лысый череп, которая, впрочем, выглядела как живое лицо.
Он замер чуть поодаль, спокойно огляделся и остановил взгляд белых как алебастр, лишённых зрачков, глаз на Чёрном. Несколько мгновений они смотрели друг на друга, потом Человек‑в‑чёрном пренебрежительно пожал плечами.
– Что ж, можете считать себя счастливчиками, – бросил он через плечо. – Благодарите небо, что вас пощадили.
Повернувшись к белолицему, он прошипел сквозь зубы, уже, видимо, не в силах сдерживать себя:
– Я буду хозяином и этого мира тоже, Куратор, ты, и тебе подобные, не сможете препятствовать мне вечно!
Он взмахнул рукой, и мир вокруг канул в темноту.
ГЛАВА 1 КНИГА, МОНАХ И ЧЁРНЫЙ ЧЕЛОВЕК
Первое, что она ощутила, был запах. Пахло восковыми свечами, ладаном и тем душным, пыльным духом, который всегда заполняет подвалы и чердаки. Перед глазами маячила коричневая стена, неровная и покрытая выбоинками и трещинами.
Пошевелившись, Кира убедилась, что сама она, в отличие от окружающего мира, осталась прежней: ноги‑руки на месте, голова тоже. Резкая перемена обстановки, конечно, пугала, но ведь могло быть и хуже: она могла очнуться посреди океана, или на вершине башни без лестницы… или вообще не очнуться. А если в твоей жизни всё могло быть хуже, чем есть, значит, не всё так плохо, практически хорошо.
Кира почесала шишку на лбу и мимоходом отметила, что ту самую грань она, похоже, таки переступила. Вот только когда? Может, она так и не добежала до церкви, и теперь валяется у столба, а Таня пытается привести её в чувство?
– Эй, чумная, ты откуда свалилась?
Кира повернула голову на громкий шёпот, с досадой отметив, что слишком уж увлеклась самоанализом и даже не подумала толком осмотреться. Источником шёпота оказался человек (и, учитывая всё виденное ранее, оставалось лишь порадоваться сему факту). Парень вполне мог сойти за её ровесника, или оказаться лет на пять старше. Он был худ, как будто долго болел, одежда на нём буквально висела; прямые чёрные волосы неровно обрезанными прядями живописно торчали во все стороны, а больше ничего примечательного в нём не было.
– Ау, изумлённая жизнью! Ты тут, или на луне в салочки с феями играешь?
– Что? – шёпотом переспросила Кира.
– Откуда взялась, спрашиваю!?
Кира открыла уже было рот, чтобы ответить, впрочем, ещё не зная, стоит ли выдать полную версию, или ограничиться односложным ответом вроде «не знаю», но тут под сводами (Кира запрокинула голову – потолок оказался высоченным, как в ангаре) прокатилось эхо другого голоса. Притихнув, девушка подтянула почему‑то затёкшие ноги и переменила положение, встав на колени. Оказалось, что сидела она, прислонившись спиной к витрине. Ряды витрин расходились во все стороны, пропадая в полутьме где‑то на другой стороне зала. Больше всего они были похожи на те, что стоят в музеях или ювелирных магазинах, обтянутые бардовым бархатом и застеклённые сверху. Зал освещали массивные многоярусные светильники, спускавшиеся с потолка на железных цепях. В стенных нишах вырисовывались очертания каких‑то фигур, но фигуры не двигались, и, судя по всему, были всего лишь безобидными статуями.
Девушка опустила глаза: под стеклом на коричневой материи аккуратно лежали четыре книги. На двух не было ничего, кроме золотых узоров, на третьей Кира разглядела наполовину стёршийся горбоносый профиль, четвёртая книга была тонкой и небольшой, в красном переплёте, на котором чёрными буквами значилось: «Книга Без Названия. Да и Книги‑то самой вовсе нету. И вообще, тебе кажется».
– Твоё упрямство даже не делает тебе чести, – вновь прокатился по залу знакомый голос.
Кира вздрогнула и посмотрела поверх витрины: через несколько рядов от них стоял тот самый Человек‑в‑чёрном, которого она видела в церкви, называвший себя хозяином. Похоже, он находился здесь уже довольно давно, хотя, кажется, со времени событий в церкви прошло не больше нескольких минут. Он был не один: рядом девушка заметила второго, очень тучного, в коричневой монашеской рясе. Полуосев, он, как от удара, вздрагивал от каждого слова, которое громом перекатывалось по залу.
– Где книга? – спросил Хозяин.
– Она здесь, – хрипло ответил монах, облизнув толстые губы.
– Я и так знаю, что она здесь! Прекращай свои шуточки и покажи, где именно!
Монах что‑то произнёс в ответ, но слов Кира не разобрала. Зато Хозяин, похоже, отлично его услышал. Подойдя к стене он крутанул какой‑то рычаг, и один из светильников ухнул вниз, замерев в полуторе метрах от пола. Небрежно, точно всю жизнь только этим и занимался, Хозяин одной рукой снял с крюка тяжёлый светильник, а другой схватил монаха, приподняв его в воздух как надувной шарик.
– Последний шанс, – предупредил он.
– Этой Книги Нет! – повысил голос монах.
Хозяин кивнул и одним рывком закинул монаха на крюк. Металл зацепил несчастного за живот, так что тот повис, выгнувшись дугой. Вместо крови на пол, почему‑то, закапала вода.
Прижав ладони ко рту, Кира сползла за витрину.
– Только без паники и криков! – прошипели с соседнего ряда.
Парень, осторожно выглядывая из‑за своего укрытия, следил за происходящим с вниманием, достойным маньяка.
– Ты отдал её?! Отдал Клаудуму? – кричал Хозяин. – Она здесь? Где книга?!
– Книга… не покинет… пределов… – прохрипел монах.
