Праздник любящих сердец

– Люди будут сравнивать и комментировать.

– Возможно. Но твой любовник я, – ответил он. Собственные слова тут же вызвали у него приятное напряжение ниже пояса. – И на мой взгляд, ты великолепна. Не будь здесь Лучиано, я бы сорвал с тебя платье и овладел тобою прямо на полу.

Все должно было выглядеть фарсом. Игрой на публику. Но теперь ее притяжение казалось слишком реальным. Он приблизился к ней, хотя и не собирался. Ощутил ее запах. Тот самый, который помнил. Та юная девушка. Винченцо вспомнил ее прежнюю. И хуже того, он вспомнил себя прежнего. Молодого юношу.

Он склонился, провел рукой по ее шее и обнаженному плечу и прошептал ей на ухо:

– И максимум через тридцать секунд ты начала бы выкрикивать мое имя. Вот о чем я думаю, глядя на это платье.

И тут время остановилось. Он обо всем забыл. Забыл, зачем они здесь. Забыл, что должен соблюдать дистанцию. Дистанция между ними исчезла.

Элоиза густо покраснела. Казалось, до самых корней волос.

– Просто мне кажется… можно достигнуть той же цели, не выставляя все напоказ.

– У меня есть идея, – сказал Лучиано.

Он снял с вешалки изумрудного цвета платье и протянул ей. Элоиза скрылась за ширмой, а когда снова появилась, то казалась еще более прекрасной. Бархатное платье с открытыми плечами с точностью повторяло каждую линию ее тела, но в то же время не демонстрировало лишнего. Узкое до самых колен, дальше оно расширялось.

– Вот это мне нравится, – призналась она.

– Оно подойдет, – согласился Винченцо. На этот раз он держал дистанцию. – Но и предыдущее нужно подогнать. И еще, используйте ее мерки для повседневного гардероба.

– Мне нравится стиль ретро, – заявила Элоиза.

– Я получил хорошее представление о том, что может вам подойти, – вступил в разговор Лучиано. – Оба платья будут готовы, когда мы приземлимся. Остальные будут доставлены в течение суток. Я позвоню в студию и велю своим людям приниматься за работу.

– Благодарю, – сказал Винченцо. – Можешь одеваться.

– Правда? Могу?

– Конечно.

– А могу я воспользоваться ванной комнатой? – спросила она, исчезая за ширмой.

– Особого разрешения тебе здесь ни на что не требуется.

– Как раз в этом я не была до конца уверена.

Через минуту Элоиза вышла, снова одетая, затягивая полы рубашки в тугой узел. Винченцо захотелось обойти стол, развязать узел и расстегнуть все пуговицы. К сожалению, Лучиано все еще находился в комнате. Кроме того, он никогда не притронется к ней. Не иначе как на публику, для спектакля.

«Будет нелегко», – подумал он. И этого следовало ожидать. Он королевская особа. Для него существует мало запретов. А потому прекрасный спелый плод, к которому нельзя прикасаться, ему хотелось отведать, как никогда.

Элоиза вышла из кабинета. Винченцо поблагодарил Лучиано и вышел следом. Она воспользовалась ближайшей уборной, и он ждал ее снаружи. Выходя, она едва не столкнулась с ним и снова покраснела.

– Позволь, я покажу тебе твою комнату. Ванная там удобнее, чем здесь.

– Мне кажется, и эта недурна.

– Ты сможешь принять ванну.

– Неужели?

– Да. Ты намерена сердиться на все удобства, что я предлагаю? Смею напомнить, ты поехала добровольно.

– Да, – ответила она. – Потому что не хочу, чтобы кто‑то снова контролировал мою жизнь. Не выношу этой мысли. Поэтому и согласилась. Так было проще. И лучше. Лучше, чем… альтернатива.

Его будто пронзило чувство вины. Непривычное для него чувство. И воспоминание. Винченцо вновь сомневался. И хуже того, все, что он знал об Элоизе, казалось, не имело значения. Он все равно хотел ее.

Стиснув зубы, Винченцо указал на дверь из красного дерева, дальше по коридору, и сказал:

– Тебе сюда.

Он открыл дверь, и взору Элоизы предстала великолепная комната с огромной мягкой кроватью. Он точно знал, что роскошная удобная ванна тоже понравится ей. Винченцо также знал, что если зайдет следом за ней, то может не устоять и предложить ей немедленно принять эту ванну вдвоем.

Ему не нравилось то, как он себя ощущал. Выбитым из колеи. Он не мог себе этого позволить. Не сейчас.

– Думаю, нужно, чтобы ты рассказал мне, чего именно ты хочешь, – сказала она.

Элоиза выглядела беззащитной, молодой. Выглядела не такой, какой являлась на самом деле. И она совсем не казалась дочерью своей матери.

Вот так все и происходит? Так женщины вонзают в мужчин свои коготки? Нет, это неподходящее сравнение. Ибо ее мать вонзила свои коготки в его отца ничуть не глубже, чем его отец вонзил в нее свои клыки. Они были вместе по взаимному согласию. Два ядовитых змея. И в то время, как Крессида Сент‑Джордж причиняла страдания его матери, его отец с радостью причинял боль им обеим.

– Отдохни, – сказал Винченцо. – До Ариосты нам лететь еще пять часов. И сначала мы отправимся в мою квартиру, а уже оттуда во дворец.

Элоиза кивнула:

– Хорошо.

– И еще будет задействована пресса.

Ее это напугало, и испуг казался искренним.

– Тебе не нужно ни о чем беспокоиться, – заверил он. – Просто следуй за мной и делай все, как я тебе скажу. А еще смотри на меня с обожанием. Будто я солнце, луна и звезды. – Он помедлил. – Когда‑то у тебя получалось.

– Да, – сказала она, и глаза ее вдруг наполнились слезами. – Но ты ведь ту ночь не запомнил. Тогда я вернулась с небес на землю, и с тех пор уже не пыталась дотянуться до звезд.

Сказав это, она закрыла перед ним дверь, и он остался в коридоре, с тяжестью в груди.

 

Глава 4

Элоиза приняла ванну, но отдохнуть ей не удалось. Отдых был невозможен при одной мысли, что они приземлятся в Ариосте. Она не могла расслабиться после всего, что произошло. Она совершила глупость. Разоткровенничалась на предмет того, как не уверена в себе. Была слишком честной. Напомнила ему о той ночи, о которой он, по его словам, напрочь забыл. Элоиза была по‑настоящему влюблена в Винченцо Моретти. Она не думала, что когда‑либо сумеет так влюбиться в мужчину, ненавидя свою мать за многочисленных любовников. Хоть ей и было всего шесть лет, когда она переехала в Ариосту, Элоиза помнила прежних любовников матери.