Проще простого

Выехав за ворота, Сергеев ощутил утреннюю жизнь своего города. Хаотичное движение людей, куда‑то спешивших, толпившихся и толкавших друг друга на остановках, и эти люди казались ему однообразной массой, но чистой, жившей простой обыденной жизнью. И Сергеев, сидя за рулем иномарки, вроде бы чувствовал себя круче и умнее, но в то же время завидовал им. Ему тоже иногда хотелось пожить просто, без закрученных дел с акциями, на которые уходило много времени и нервов; без суеты, связанной с автомобильным бизнесом, не говоря уже про историю, в которую влип и, честно говоря, эта история была для него не первой. Многие его товарищи по секции каратэ сейчас занимают разные чины в организации, которой вроде бы и нет, но газетные статьи и телевизионные репортажи постоянно оповещают о ней, а у простых смертных это название вызывает дрожь. И Сергееву пришлось разок помочь кое в чем, а именно, в междоусобных разборках, но вступить в организацию он категорически отказался. Да, забыть бы про все и пожить в тишине и покое, сидеть вечерами у телевизора или, слушая музыку, обнимать любимую девушку, не глядя на часы, которые постоянно куда‑то зовут. Выйти на балкон, посмотреть на звезды и подумать – как хороша жизнь.

Но два‑три таких дня и Сергеев становился будто взбешенным, его энергия резко росла, и переполненный этой энергией, он выбегал из дома, садился в машину и уже по дороге перебирал в голове адреса своих знакомых.

Включив противоугонное устройство и закрыв автомобиль, усталый, измотанный и оборванный, Сергеев побрел домой. Поднимаясь по лестнице, он увидел человека. Человек был в длинном плаще с поднятым воротником, в шляпе и больших солнечных очках. Разглядеть его лицо было очень трудно, но в его поведении чувствовалось что‑то странное. Он стоял молча, осматривая Сергеева через темные, толстые стекла. Сергеев поднялся выше, и вот они уже стояли лицом к лицу. Так они простояли около минуты. Сергеев был готов ко всему: к удару, ножу или пистолету, а может и просто к угрозам и предупреждениям, к которым мог прибегнуть незнакомец, но он оказался не то слишком неординарным, не то просто сумасшедшим и, лишь дико рассмеявшись прямо в лицо Сергееву, пустился наутек.

Дойдя до квартиры, Сергеев увидел, что дверь открыта. Сразу же он бросился вниз, выбежал на улицу и, пробежав сначала немного влево, а потом вправо, и убедившись, что шизик уже исчез, пошел обратно. В квартире ничего не пропало, но было заметно, что кто‑то побывал у него в гостях, и этот гость, казалось, был большим профессионалом.

–Ну что ж, как бы там ни было, а всю ночь на ногах, – сбросив рваные одежды и приняв душ, Сергеев протер раны одеколоном и плюхнулся в постель.

Разбудил его телефонный звонок. Сергеев уже потянулся за трубкой; спросонья было так хорошо, но продолжительные телефонные звонки улетучили сон и спокойствие, напомнив, что в багажнике его автомобиля два миллиона долларов и за такую кучу денег его могут не просто убить, но и разрезать на мелкие кусочки. У него был только один козырь: никто кроме него не знал, где находится дипломат. Прозвучал седьмой, восьмой звонок: созрело быстрое решение – трубку надо взять и наконец‑то узнать, что это за игра, кто в нее играет и какие требования предъявят ему. Эти мысли полностью захватили Сергеева, впрочем как и мысли о том, как бы эти два миллиона оставить себе.

– Алло, я слушаю.

– Солнышко, как я рада, что застала тебя.

– Я был уверен, что ты будешь рада.

– Я хотела спросить: ты выполнил мою просьбу?

– А я хотел спросить: почему ты не подошла и не сказала – Петя, отдай мне пять штук, – зачем же нужно было лезть в камин?

– Я тебе потом все объясню.

– Ну ладно, хорошо, когда тебе привезти пять тысяч?

– Какие пять тысяч? – Голос зазвучал менее уверенно.

– Как это какие? Те самые, которые просила забрать у бывшего любовника.

– Сергеев, я не советую тебе играть в гусарскую рулетку.

– Ты советуешь играть мне в козла на вылет?

Несколько секунд стояла тишина.

– А ночь правда была великолепной? – голос казался искренним.

– Ты имеешь в виду ту ночь, когда я копался в камине и мне приставили пушку к голове, а потом я летел со второго этажа, разбив окно и падая на острие стекол. Ты имеешь в виду ту ночь, когда какой‑то вонючий фрайер ржал мне в лицо и кричал: ну что стерва подставила, да? Ты знаешь, сколько она подставила таких, как ты?

– Ладно, хватит, – она уже кричала, – я не знала, что они там будут, теперь нам обоим не жить, ты даже и представить не можешь, что это за сволочи, я и подумать не могла, что они уже так близко. Ну, а дипломат хоть у тебя? – снизив тон и как бы ожидая чуда, произнесла Диана.

–Да, а ты думала, я его оставлю им?

– Нет, я была уверена, что он у тебя, и я еще раз повторяю, я не знала, что там что‑нибудь будет. Нам нужно увидеться.

– Все встречи на эту неделю у меня уже запланированы.

– Сергеев, я тебя люблю!

– Я тебя тоже.

– Пожалуйста, поверь мне, я бы ни за что не причинила тебе вреда. Нам нужно встретиться и поговорить. Ты открывал дипломат? Там лежат два миллиона долларов, нам хватит обоим, если мы выживем, понимаешь – если мы выживем.

– А я вообще‑то помирать не собираюсь, – Сергеев попытался вести разговор в том же русле шуток и безразличия, но и сам не заметил, как стал серьезнее и нервнее. Да и в самом деле, веселого в этой истории было мало. Немного подумав, Сергеев все‑таки согласился на встречу, решив в конце концов разобраться в этой не простой и опасной ситуации, да и в предательстве Дианы возникли сомнения. – Ладно, где встретимся?

– Приезжай ко мне ночью и будь очень осторожен, так как тебя и меня наверняка урки ищут. А искать они умеют и вообще добиваться своего. Я буду тебя ждать.

– Я приеду, пока. – Сергеев положил трубку и представил ее милое и расстроенное лицо.

Диана думала, что все выйдет легко и просто и что она уже через несколько дней будет где‑нибудь в Париже или Лондоне, с огромной кучей денег. Закажет номер в одном из лучших отелей, будет ходить по магазинам и в общем жить в свое удовольствие. А вместо этого, наверняка, закроется в какой‑нибудь комнате, забьется в угол и будет в слезах и раздумьях: приедет ли Сергеев, не обманет ли он ее и любит ли. И вообще, что делать и как быть.

Приведя себя в порядок, Сергеев собирался подъехать к Толику – это тот парень, который познакомил его с Дианой. Его нельзя было назвать другом, но хорошим товарищем вполне. Но самое главное, что этот человек знал ресторан как свои пять пальцев, знал он и всех работающих и многих клиентов, говорил даже, что за рестораном присматривает его друг из организации, хотя и сам мог им быть. Толик был красноречив и о многом рассказывал, но еще больше, естественно, скрывал, по крайней мере с Сергеевым поддерживал всегда хорошие отношения, а Диана крутилась именно в этом ресторане и поэтому лучшего человека, который мог рассказать хоть что‑нибудь об этой истории, не было.

Уже стемнело, рестораны и бары звали разноцветными огнями, неоновые рекламы с крыш домов просвещали о самом лучшем, фонари освещали проспект. Сергеев ехал осторожно, машин вокруг было много, и они двигались, казалось, сами по себе, не взирая ни на что, обгоняя друг друга, сворачивая и сигналя на перекрестках.