Разлучившее наследство. Семейные истории

Евдокия с утра помогала матери готовить завтрак, как самая младшая из сестёр. Её сёстры, конечно, тоже в этом участвовали, но увиливали под разными предлогами от готовки. Сегодня – в воскресенье – Екатерина Ивановна задумала блины. Под них у неё имелась специальная глиняная корчажка, в которой ставили тесто – малую квашню. Семья большая, и блинов надо печь много. Стопка постепенно увеличивалась в размерах, вокруг ещё крутился младший Фёдор, который на правах любимца и единственного брата таскал горячие блины сверху стопки. Причём успевал их обмакнуть в плошку со сметаной, которая уже стояла на маленьком столике в сторонке. Фёдор явно мешался матери. Она боялась, что он ненароком попадет под горячую сковороду.

После воскресного завтрака Екатерина Ивановна попросила Евдокию отнести ещё теплые блинчики Таисье, дом которой находился рядом с кладбищем. Дочь с удовольствием согласилась, ей хотелось побыть одной, она всё еще вспоминала Василия.

– Заверни блины в тёплый платок, а то простынут, пока несёшь, – наказала мать.

– Что передать на словах?

– Скажи, что мы соскучились, она давно к нам не заходила. Не забудь Ниночку поцеловать за меня, свою племянницу, ей уже второй годик пошёл, большая совсем стала.

Таисья сейчас жила через несколько улиц от родительского дома, их дом с Михаилом находился в конце улицы, и Евдокия решила подойти к нему не со стороны проулка, а спуститься с горки, пройдя вдоль улицы. В конце пути она перешла на ту сторону, где стоял дом.

Через дом от Таисьи какой‑то мужчина мастерил палисадник. Евдокия пригляделась и опешила, ей показалось, что это Василий.

«Неужели блазнит, наваждение какое‑то…» – подумала она.

Переходить на другую сторону улицы показалось ей ребячеством, и она нерешительно двинулась вперёд. Девушка подумала, что уже давно не заходила к старшей сестре в гости, последний раз когда‑то летом, вместе с матушкой. Она и не подозревала, что в соседнем брошенном доме поселился именно Василий.

Он тоже заметил приближающуюся девушку, и сначала удивился, а потом обрадовался.

– Евдокия, неужели ты здесь случайно оказалась, я в это не верю.

– Я иду к сестре, – стала как бы оправдываться та. – Меня родители отправили, матушка.

– Я знаю, что через дом рядом живет молодая семья.

– Это Тася, моя старшая сестра.

– Когда пойдешь обратно, не убегай, я провожу тебя.

– Воскресенье, тут столько народу вокруг, неловко как‑то.

– Пусть привыкают, – заулыбался Василий и подкрутил свои усы. – Учти, я тебя теперь буду всегда караулить…

Таисья обрадовалась, увидев сестру. Она занималась домашними хлопотами, разбирая лук и чеснок на зиму, и приглядывала за маленькой дочкой, Ниной, которую она определила в углу горницы, огородив ей пространство для детских забав. Михаил, её муж, отправился к своим родственникам, те попросили помочь – перебрать и заменить нижние венцы бани к зиме.

– Давненько ты к нам не заходила, Душа. Сейчас мы с тобой почаёвничаем, блины твои кстати, мне самой с ними не с руки возиться.

– Наверно, ребёнок у тебя все время отнимает.

– Ничего, слава Богу, уже пошла, но лезет везде. Лучше расскажи про себя, поди, от кавалеров отбоя нет, ты у нас красавица, вся в маму.

– Нет, особо никого нет.

– Погоди, осень на дворе, будут вечёрки и посиделки у какой‑нибудь бабки, парни туда и набегут.

– Тася, я же самая младшая, мне спешить некуда, впереди меня вон сколько сестер – их черед.

– Так это же раньше очередь соблюдалась, а сейчас – новые времена, у кого как получится. Смотри, успевай, пока молоденькая.

– Ты счастливая, вы с Мишей любите друг друга.

– И у тебя всё будет, вот увидишь.

Пока сёстры болтали за столом на середе, к ним выбегала девчушка, и хватала блины прямо со стола, возвращаясь к своим куклам в горницу. Куклы Таисья нашила дочери сама.

– Душа, ты ничего не слышишь?

– Нет, а что?

– У меня слух хороший, Ниночка приучила вставать к ней по ночам. Мне кажется, что на нашей скамейке у ворот кто‑то сидит, возится на месте, кашлянул вроде.

– Ворота я закрыла на внутреннюю щеколду, когда пришла.

Таисья выглянула в окно:

– Точно, там кто‑то есть, вон, загораживает щель почтового ящика. Неужели опять цыгане? Они меня всегда пугают.

– А им что тут делать‑то?

– Под видом, что на кладбище пришли, они по домам бегают, гадают для вида, и выпрашивают, у кого насколько таланта хватит.

– Тася, я знаю, почему ты их боишься, мама рассказывала.

– Как же их не опасаться? До сих пор не могу забыть того случая, когда мы с Мишей только что в этом доме поселились…

***

…Действительно, это случилось в первый год их совместной жизни. Они, как и все молодые, только начинали обживаться. Хоть времена стояли и трудные, совсем недавно закончилась Гражданская война, молодым на свадьбу родственники подарили немного домашнего скарба – всё, что нужно семье на первое время. Самое главное – это дом, который Тасе достался в приданое, как старшей дочери от её тетки Серафимы. Дом стоял несколько лет пустой, в него и поселили после свадьбы Тасю с Михаилом.

В послевоенные 20‑е годы все обживались трудно, но для молодых семей старались всем гамузом: каждая тряпочка, каждая сковородка или кастрюля были на счету. Тасино приданое её матушка, как и все, собирала в сундук, как принято: простыни, полотенца, наволочки, скатерти, кружевные салфетки, кружева, одеяла, отрезы материи, праздничная одежда – всё туда, в сундучок. Отец Таси слыл неплохим плотником, мастерил мебель для дома, делал не только для себя, но и на заказ, лишняя копейка всегда пригодится. Сундук для дочери Кирилл Афанасьевич украсил и выжег на верхней крышке и боковых стенок узор в виде еловых шишек. Получилось «баско», как любила говорить Таисья. Сундук с приданым водворили на почётное место в горнице, именно он и оказался поводом для переживания молодой хозяйки.

Тогда приближался Новый год, Михаил отлучился по хозяйственным делам, Тася возилась на кухне, поглядывая в окно, выходящее в проулок. Вдруг она увидела проходящих мимо трёх цыганок. Они громко смеялись, махали руками и показывали на окно, видимо, заметив её. Тася сразу насторожилась, но тут же успокоила себя – ворота изнутри закрыты, так что она в безопасности. Но не прошло и нескольких минут, как она увидела цыганок уже у себя во дворе. Они как‑то исхитрились и смогли поднять щеколду на воротах.