Разлучившее наследство. Семейные истории

Тася, услышав разговор, она в это время прибиралась после ужина у костровища, сооруженного недалеко от шалаша, и подумала:

«Всё равно народ будет болтать, особенно бабы – в одном шалаше ночевали девка и парень. Ну и пусть чешут языками, мне‑то что».

Неделя на покосе пролетела незаметно, в тяжелом труде. С приходом Михаила дело пошло шибче, мужики поставили несколько копёшек и больших зародов. Таисья видела, что тятя доволен не только заготовленным в хорошую погоду сеном, а чем‑то еще…

За эту неделю Михаил и Тася не особо и разговаривали друг с другом, разве что перекинулись несколькими словами, да и то по делу. Девушка, занимаясь своими женскими делами, погружалась в свои мечтания и немного отстранялась от того, что происходило здесь и сейчас. Иногда она даже потихоньку напевала, что совсем на неё не походило. Дружбу с девушками своего возраста Таисья почти не водила, всё время её уходило на работу по дому и на младших сестер. Как бы хотелось ей пошептаться со своей ровесницей, поделиться сокровенным, посплетничать и посмеяться над этими странными и непонятными парнями.

Неделя промелькнула быстро, временная «бригада» вернулась домой. Михаил получил за работу оговоренное вознаграждение и вернулся в дом своего родственника на соседней улице. Пути Михаила и Таисьи никак не пересекались, и ей стало казаться, что никакого покоса не было и в помине. Правда, однажды ей почудилось, что мимо дома, когда она случайно выглянула в окно из‑за занавески, какой‑то молодой парень, очень похожий на Михаила, прошелся несколько раз, посматривая на окна. И ещё Тася стала вдруг замечать внимательные взгляды матушки, которая как будто бы приглядывалась к ней и смотрела на старшую дочь со стороны.

На самом деле, Тасе это не показалось. Дело в том, что Кирилл Афанасьевич после возвращения с покоса, когда рассказывал жене о делах там, обмолвился и о Михаиле.

– Вы, бабы, несмотря на вашу болтовню, оказывается, иногда бываете и правы.

– Ты о чём сейчас?

– Я о твоём совете присмотреться к парням вокруг. Ты ведь понимаешь, что в помощники молодого парня я пригласил не случайно. Я мог бы вполне справиться и без него.

– Я подумала об этом, когда ты объявил о помощнике в этом году, но побоялась говорить тебе, чтобы не сглазить.

– Вечно вам, бабам, мерещится непонятно что. А я ведь удочку Мише закинул…

– Это какую удочку?

– Между прочим, сам додумался, без твоего совета. Тася у нас старшая в семье среди детей, и ей уже готов дом в приданое.

– Это ты хорошо придумал. Я слышала, что парень этот из дальней деревни, и ему захочется перебраться в наши большие Касли.

– Понятно. Значит, вы своими бабскими языками чешете без умолку, всё уже успели обсудить. Ты ведь знаешь, я этого не люблю.

– Точно тебе говорю, Кира, не я начинала, я только слушала.

– Ладно, верю. Надо же и вам чем‑то заняться, – с усмешкой ответил муж.

В России свадьбы во все времена было принято устраивать по осени. А что, в этом есть здравый житейский смысл: логическое завершение осеннего хозяйского круговорота, зимняя передышка для устройства семейных дел и, наконец, появление новых детишек к весне. Ведь им лучше всего набираться силёнок весной и летом, они еще понадобятся, чтобы пережить первую зиму в их только начавшейся жизни.

Всё‑таки случай позволил встретиться Михаилу и Таисьи, прежде чем парень решил вернуться к себе домой в деревню. В Каслях на каждой улице обычно вырыто по несколько колодцев, которыми пользовались все жители, в огородах их тоже рыли, но почему‑то меньше. Причем вкус воды из каждого колодца получался свой, вода почти сладкая, вода с привкусом трав, без всякого вкуса… Встречались колодцы, из которых воду любили брать все, и один из таких колодцев, на счастье Таси и Миши, как раз и находился напротив дома, где остановился парень. Матушка отправила Тасю за водой именно к этому колодцу, конечно, не случайно. В те времена ходили за водой только женщины.

– Тася, голубушка, сходи‑ка ты за ключевой водой на соседнюю улицу. Сегодня будем баню топить, хочу поставить большой самовар, чтобы всем почаёвничать с охоткой и побаловаться сладкой водицей.

– Матушка, так водой вёдра полнёхоньки, я с утра на наш колодец ходила.

– А ты не поленись, еще сходи, пригодится; да и чай из неё ароматнее и вкуснее получается.

Таисья, не подозревая о намерениях матери, тут же отправилась выполнять поручение.

Девки в те времена, а шёл третий год после революции, за своей внешностью особо следили, если отправлялись на люди, а здесь, на соседнюю улицу, тоже надо прихорошиться. А это обязательно свежая верхняя юбка, хорошо бы подкрахмаленная, цветастый передник, ну а уж про кофточку и говорить нечего – если светлая, то подсиненная, если цветная, то подкрахмаленная. Головка, конечно, причёсанная и с красивым гребнем. Замужняя баба непременно ходила в платке, девка на выданье платочек тоже должна иметь, мало ли пригодится, но носили его перекинутым через плечо.

Каслинские улицы соединяются между собой проулками, на которые в основном выходят огороды. Правда, могут попасться один‑два дома, поставленные между длинными грядами картошки. Идёшь по проулку, и понимаешь, что за тобой никто не наблюдает из окон домов, потому что в проулках домов мало, да и возможность встретиться с попутчиками – очень мала.

Именно в таком безлюдном проулке и встретились Таисья с Михаилом, когда она уже возвращалась домой с ведрами, полными ключевой водой.

– Тася, здравствуй, еле тебя догнал, – неожиданно услышала девушка знакомый голос за спиной, когда поднималась вверх по каменистой дороге, пройдя уже почти половину проулка.

– Ты напугал меня, – от неожиданности она расплескала воду из вёдер. Тася остановилась.

– Я ремонтировал ворота у дома, и увидел тебя у колодца, он же стоит прямо напротив дядюшкиных построек.

– Чего сразу не подошёл? – спросила Таисья, посмотрев на парня.

– У колодца как всегда бабы крутятся, и с нашей улицы тоже. Не хотелось, чтобы на нас пялились, а потом все косточки перемывали.

– Да судачить особо не о чем, вроде бы, – усмехнулась девка.

– А тебе бы хотелось?

– Да… – После некоторого замешательства прозвучал ответ.

Михаил подошел вплотную к девушке, молча снял два ведра с коромысла, поставил их на землю, подхватил налету упавшее коромысло, сунул себе под мышку, и крепко поцеловал Таисью…

Свадьбу сыграли после Покрова. Вообще‑то эта дата, 14 октября, в жизни Таисьи часто появлялась. Тася это не сразу поняла, ей потребовалось прожить много лет, и пережить многое, прежде чем эти совпадения пришли ей в голову, и заставили задуматься.