Регулятор. По Стиксу

Болт по быстрому вытянул из разгрузки пачку сигарет и безпламеную электрозажигалку. В воздухе поплыл сладковатый запах сигарет с шоколадным привкусом. Панда в команде являлся некурящим. Он чуть отсел в сторону, чтоб дым напрямую не шел на него, но запах вдыхал с видимым удовольствием. Предзакатное солнце Стикса окрашивало сквер в мягкие оранжевого розовые тона. Посреди мрачного и кровавого Стикса, со всеми его разрушениями, с его расстреляными и сожжеными сотами, со сгоревшими машинами, бронетехникой, где дома равнодушно глядят пустыми глазницами разбитых окон на льюшуюся как воду кровь, Мутный шланг походил на оазис в пустыне, даже со всеми своими непонятками.

– Сейчас бы кофе пивнуть. ‑мечтательно произнёс Панда.

– На ночлег устроимся и тогда. ‑заверил Синица, затянулся в очередной раз. – Ну и что там у тебя с ответом, счетовод?

– Вот мутишь ты под меня, Синица! Ну как можно видеть, то чего нет!?

Синица коротко усмехнулся:

– Обьясню попроще. Скорость света триста тысяч кэмэ в секунду или чуть больше миллиарда в час, получается двадцать четыре миллиарда в сутки. Правильно?

– Согласен

– Дальше. Множим это число на месяц и на год. Будешь считать?

– На калькуляторе места для нулей не хватит.

– Вот это число и есть световой год. Туева хуча нулей. До ближайшей звездной системы десять таких лет. И мы видим не сами звезды, а свет идущий от них. Свет. Наше Солнце по сравнению с ними ничто. И если звезда взорвется или погаснет, то вот это число земных лет будет еще идти свет до нас. Дошло?

Панда не ответил. Чуть рассеянно взглянул на Синицу. Осмысление шло туго. Проявил себя Болт:

– Получается, что мы видим только свет, а все звезды, возможно, давно взорвались и на небе одна чернота.

– Примерно так. Может в те времена когда и земли то еще и небыло.

– Звезд нет, земли нет… Жутко… – медленно произнес Панда. ‑А с призраками тогда, что?

– Схожая тема. Есть аура и с этим спорить никто не будет. Есть ноосфера, тоже факт. Еще ее зовут информационым полем планеты. Оно, как бы, все видит и слышит, и все помнит. Человек слышит и видит в одном диапазоне, электроника в другом, а ноосфере доступны все. И бывает, что в этом поле происходят всякие накладки, вот тебе и призраки и голоса загробные. Дары ведь тоже никто обьяснит не может, как и весь Стикс. Живем, пользуемся, и ладно. Покурили, поболтали, топаем дальше.

Параллельно скверику вытянулся бетонный забор более чем двухметровой высоты. Чуть далее сквера он кончался, и поворотом прямого угла уходил дальше. В другую сторону тянулся почти на квартал. За ним высилась громада производственого здания в три этажа с большущими окнами в металлических рамах. Три этажа этого здания по высоте не уступали пяти этажам жилого, в длину оно было вдоль всего забора. Рейдеры дошли до угла забора, повернули, и пошли по широкой асфальтированой дорожке вдоль него. Рядом шла подъездная дорога из разряда"не два не полтора». Такие дороги не городского значения обычно строили для своих нужд предприятия и ширина проезжей части их не особо волновала‑грузовик проходит, значит хватает. За дорогой вообще творился сущий бедлам. Частные дома соседствовали с двухэтажными деревяными бараками, стояли непонятные кирпичные здания, гаражи всех видов и мастей разбросаные, как попало, клочки огородов, и везде торчали унылые «скворечники» уличных мест для нужды. На дороги без слез было смотреть невозможно‑колеи, ухабы, ямы, да траншеи.

Первое время шагали молча. Болт с Пандой крутили по сторонам головами, рассматривая новую для себе местность. Синица здесь уже бывал и не проявлял к ней никакого интереса. И, как водилось в их компании, разговор опять затянул Панда. Ну не мог он, просто физически, долго молчать.

– А еще я слышал байку, может прикол, про ворону.

– Трави. ‑снисходительно разрешил Синица.

– Давай. ‑поддержал Болт. ‑А то нагнал на нас тут жути со своими загробными голосами!

– Зашли сюда как‑то раз одни бродяги. Водят стволами по сторонам, чуйка давит, а все равно идут. Ходят по краю кластера, может чего попадется. И тут ворона на них пикирует. Чуть не пальнули сдуру. Здоровая такая, черная аж синевой отливает. Клюв огромный, чуть ли не в половину самой. Парни смотрят на ворону, ворона на них. И тут она исполняет: «Дай!» И голосом таким противным, скрипучим, как у Бабы Яги из мультика.

– Вот мужики охренели! – рассмеялся Болт. Этой истории он от Панды не слышал.

– Еще бы! Стоят и думают, а чего она просит то, что ей дать то, не патронов же… Пока остальные тупили, один парнишка и догадался. Он с собой на кластера постоянно носил сухарики, чипсы там всякие. Пересыплет их из упаковки в тонкий поэлитиленовый мешочек, чтоб шуршало меньше, и грызет по дороге. Ну и кинул он ей пару сухариков. Ворона шелкнула пару раз клювом и все, и нету сухариков! Потом наклонила бошку в бок, подмигнула, и нагло так выдает: «Мало!»

Синица с Болтом заржали как две голодные лошади при виде мешка овса. Во весь голос, одновременно, во всю мощь легких. Долго не могли отсмеятся, смахивая брызнувшие от натуги слезы. Дальше они, понятно, уже не шли. Панда смотрел на них и довольно улыбался. Свое ржание он исполнил не так давно в компании подвыпивщих рейдеров в стабе, слушая эту историю. Парни наконец то угомонились, и, пока еще стояли на месте, Болт спросил, какой был у истории конец.

– Мужики в ступоре, в бошках каша, готовы по вороне из всех стволов валить…

– Чтоб на пиво не попросила… – вдруг, неожиданно для себя самого, ляпнул Синица.

И все, и накрыло опять безудержным смехом. Всех троих. Словно и не в Стиксе они сейчас были, и не надо ни куда бежать, прятатся, убивать и быть убитыми. Хохотали до упада, как после бутылки водки, да с шашлыком, да с удочкой у берега. Редкое для Стикса явление.

Первым отсмеялся Синица. Угомонил парней и пошли дальше. По дороге предложил им спрашивать его, но только по делу. Болт быстро сообразил, что ему надо знать.

– Как здесь по ночам?

– Не знаю. Не спал ни разу. После того, что увидел в «ночник» всё желание отбило кемарить здесь в одиночку. – честно признался Синица.

– Тогда, как попал сюда в первый раз?

– В кратце расскажу. Мародерили мы как то раз вчетвером здесь в округе. Нарвались на стаю. Два топтуна, один почти рубер, четверо лотерейщиков, куча пустышей, резвых таких. Как говорится‑ каждой твари по паре. Серьезных стволов у нас небыло и наш бэка быстро показал дно. Зеленые мы тогда были, с финансами не густо, не новички, но еще и не бывалые рейдеры. Положили почти всех пустышей, одного лотерейщика и решили дать деру. Ну и дали… Ноги унес я один. Сюда заскочил… Парни все легли в поле…