Реквием по ушедшему лету

– Заедем в «Ленту» и домой? – сказал он ей. Ночка и вправду затянулась, и пора бы уже выдвигаться в сторону ее района.

– Хорошо. – и они поехали.

Ханна еле‑как прицепила свой велосипед к столбу и пошла вместе с ним. Он держал ее крепко за руку, и издалека они, наверное, были похожи на парочку идиотов. Ну или просто на парочку, хотя таковой не являлись. Всего лишь два хороших друга и легкие поцелуи в шею. Ничего тут такого.

Ей нравилось бродить по магазину, выбирая, сама не зная, что. Тим куда‑то тащил ее вслед за собой, а люди вокруг, вероятно, и не понимали, что же с ней не так и почему она ведет себя как последняя дурочка.

– Там Катя.

– Кто?

– Да это девочка, которая мне нравилась весной. – от этой фразы сердце у нее почему‑то упало куда‑то вниз.

– И? – безразлично спросила Ханна.

– Мы с ней общались какое‑то время, но так и ни разу не погуляли. Я ее звал много раз, но она все что‑то не могла. – пояснил он. – Вот, думаю, подойти, поздороваться.

– Не надо, зачем? – какая‑то тревожность вдруг внезапно в ней забилась. Ей вовсе не хотелось, чтобы он сейчас подходил к какой‑то девушке «поздороваться».

– Не надо? – поддразнил ее парень. – Ну хорошо, не буду.

Они выехали с парковки. В лицо била приятная свежесть и прохлада, а луна, как всегда, улыбалась с небес. До чего‑же хорошая ночка! В глазах все странно плыло, когда она ехала за ним, и все же они едут домой.

Вдруг она почувствовала, что его сзади нет. Вернулась, остановилась. Возле какого‑то разливного ларька он стоял, беседуя с двумя девушками. «Опять эти знакомые» – про себя возненавидела их Ханна, потому как его приятели зачастую попадались им на пути. Она подошла к ним поближе, чтобы вслушаться в разговор.

– Катя. – представилась ей девушка, стоящая справа от него. Катя. Та самая, к которой она десять минут назад уговаривала его не подходить.

– Ханна, очень приятно. – со лживой улыбочкой промолвила она. Испытующе Ханна посмотрела на Тима, как бы желая узнать, когда они уже поедут дальше. Но он все не обрывал разговор и явно был вовлечен в беседу.

Катя, девушка лет 19‑20, была, по ее мнению, слишком ярко накрашена и как‑то безвкусно одета. Желтоватый блонд, совсем не подходящий к тону ее кожи, как‑то несуразно поблескивал в свете фонаря.

В ходе разговора Ханна стала понимать, что данная девушка собирается домой и как‑то уж слишком настойчиво зазывает с собой Тима, чему он, по всей видимости, особо не сопротивляется. И вот она уже собирается вызывать такси, а Ханна, не совсем трезвая, в полном недоумении смотрит на него.

– Ты не против, если мы немного потусуемся? – безразлично спросил у нее парень. Пребывая в легком ступоре, Ханна все же ответила:

– Но мы же сегодня хотели посидеть у меня…

– Я знаю, просто видишь, мы с ней ни разу не виделись, а тут такая возможность. Ты не обидишься?

– Мне все равно. – недолго думая, Ханна развернула свой велосипед и, даже не попрощавшись ни с кем из присутствующих, повернула в сторону дома. Она даже не смотрела вслед, просто думала о том, как бы побыстрее добраться до дома и остаться наедине с собой…

Но он быстро ее догнал.

– Точно не обидишься?

– Делай, что хочешь Тим.

–– Сама доедешь?

Она кивнула и поехала дальше. К горлу подступил неприятный ком, не дающий эмоциям выйти из нее. Ханна старалась сдержаться, но слезы почему‑то сами полились из ее глаз, когда она отъехала достаточно далеко. А она и сама не осознавала, почему вдруг этот человек стал настолько важен для нее и почему его действия так сильно ее обидели. Она ждала этот вечер, чтобы просто быть с ним, снова смотреть глупые фильмы, драться подушками, курить на балконе, рассуждать о вселенских заговорах. Качаться на качелях в ее дворе, встретить вместе рассвет.

Казалось, что она наконец‑то встретила человека, с которым ей было очень комфортно, невзирая на полное отсутствие общих интересов и разницу в возрасте. Ей просто было хорошо лежать на его плече, угадывать, что в его голове в данный момент, чувствовать чарующий запах его парфюма. Но сейчас его рядом не было. Сейчас он был где‑то с этой девушкой, в которой нет ничего настоящего. Только глупая фальшь и совсем несимпатичное личико. «Что ж, это его выбор» – решила она, подумав о том, что расставит для себя приоритеты.

Но как же больно было ей всю эту мучительную дорогу домой в одиночестве наедине со своими съедающими заживо, царапающими изнутри, как кошачьи когти, мыслями. И как же чудесно было оказаться наконец одной, сидя на подоконнике в своей квартире с сигаретой в полнейшей тишине. За окном было тихо: город уснул – и лишь одна она сейчас сидела в темноте, заглядывая в спальни других людей, где был погашен свет. «Быть может, эти люди сейчас счастливы, эти люди сейчас вместе, эти люди сейчас любят» – промелькнуло в голове. Ханна была рассеяна, пепел случайно упал на оголенное бедро, и она почувствовала приятную обжигающую боль. Переживать ее было гораздо легче, чем то, что у нее сейчас было на душе.

Она вонзила ноготь себе в бедро, проведя тонкую поперечную линию, и закрыла глаза. Внутри все на секунду замедлилось и остановилось. Боль все‑таки приятно отрезвляет, и становится легче. А через минуту ее нога была в красных параллельных царапинах, усеявших правое бедро, но ей было все равно: ей было так проще.

Сон плохой, сон отвратительный. Она ворочается с боку на бок и не может уснуть до пяти утра. «Он сейчас где‑то с ней. Чем они занимаются? Они уже переспали или только собираются?» – мысли не давали ей покоя.

Ханна зашла в переписку.

– «Все хорошо, моя мисс? Вы добрались до дома, а то переживаю за вас». – гласило его сообщение. Что ж, спасибо, что хоть вспомнил о ее существовании! Она прочла и ничего не ответила. Он ей совершенно не сдался!

 

 

Глава 6

 

 

Утро все же прошло отвратительно. В телефоне – пару сообщений от него, выражающих, на удивление, искреннее беспокойство, почему же она ему не ответила. Еще бы, очень хотелось!

Но насколько бы ужасный поступок он ни совершил, Ханна понимала, что она сейчас не готова отпустить этого человека из своей жизнь, просто позволить ему уйти, как бы больно ей ни было. Она ценила его, ценила то, что он с ней рядом. А может быть, ей просто не хватало заботы и внимания, которые он ей давал и которые она так давно не чувствовала в свою сторону… Ей казалось это, безусловно, унижением, но она не могла ничего с собой поделать.

За такой короткий промежуток времени он почему‑то стал он дорог ей…