Родная кровь

– Что жертва делала на парковке в столь поздний час? – упершись руками в бока, гулко выдохнула я. – У неё есть машина? Она шла к ней или от неё…

– Автомобильных ключей при жертве не обнаружено.

– Что со следами насилия?

– Очевидные следы насилия отсутствуют, но более аргументированный ответ на этот вопрос у нас появится после проведения экспертизы.

– Значит есть вероятность, что на парковку она пришла добровольно… – задумчиво отозвалась я и, включая фонарик на своём мобильном, продолжала. – Ключи должны быть, Рид.

Сказав это, я вновь присела на корточки и начала высвечивать светом мобильного фонарика пространство под припаркованной вблизи трупа машиной. Я практически сразу выхватила лучом света то, что искала – искомое мной скрывалось под правым передним колесом. Потянувшись облаченной в латексную перчатку рукой за находкой, уже спустя несколько секунд я продемонстрировала своему напарнику связку ключей с брелком в виде собачки.

– Она выронила их при падении, – уже выпрямляясь, констатировала я.

– Ты гений, – одарив меня своей знаменитой улыбкой, упёрся руками в бока Рид. – Хотя мы всё равно нашли бы их во время зачистки территории.

Нажав на брелоке кнопку разблокировки автомобиля, я обернулась на отчётливый щелчок и мигание сигнальных огней. На мой призыв отозвался синий Peugeot, стоящий в десяти метрах от трупа его владелицы.

Ещё спустя минуту, открыв бардачок среагировавшего автомобиля и найдя в нём документы, удостоверяющие личность владельца автомобиля, мы выяснили имя убитой.

 

 

Глава 4

Тереза Холт

12 сентября – 08:55

 

Собеседование было назначено ровно на девять часов. Однако даже несмотря на то, что я пришла на десять минут раньше обозначенного времени, я не стала первой явившейся под дверь кабинета заказчика. Двое молодых парней и две женщины, такие же дизайнеры, как и я, уже ожидали начало раунда. Парни были одеты в обыкновенные чёрные костюмы, а вот женщины выбрали неожиданно яркие платья и явно неспроста сделали ставку на броский макияж. Величественная блондинка была одета в бирюзовое платье‑футляр приличной длины, но с откровенно броским декольте, а пышногрудая рыжеволосая девушка, может быть только немногим старше меня, сделала ставку как раз на короткую длину своего ярко‑оранжевого платья. Уловив эти красноречивые акценты, я машинально разгладила невидимую складку на своей строгой чёрной юбке. И почему я не подумала об этом?! Почему мои оппонентки позаботились о том, чтобы сразу броситься в глаза, а я даже не задумалась над этим пунктом?! Чёрная юбка лишь на ладонь выше колена, чёрный пиджак и белая блузка – классика, старая как мир! А обувь? Почему я надела обыкновенные туфли на пятисантиметровом каблуке? Почему не вспомнила, что где‑то в залежах моих платяных шкафов покоятся мои старые‑добрые шпильки, о существовании которых я не вспоминала последних лет пять? Обе женщины вооружились шпильками, обе накрасили губы ярко‑красным цветом, обе залакировали свои причёски… А я что сделала для того, чтобы с первой попытки вырезать свой образ в памяти заказчика? На ходу подвела глаза и просто причесалась, не удосужившись даже заплести хвост? Как же я могла так безрассудно подойти к презентации своей персоны? Кому сейчас интересна классика? Все любят блестящее, яркое, едкое…

Ладно, зато презентация моего проекта у меня что надо. Держу пари, я смогу переплюнуть даже самых ярких попугаев блеском, выжатым из моих усилий.

Значит, я буду пятой в очереди на представление презентации. Но это только в том случае, если проекты будут выслушиваться в порядке живой очереди, то есть по той цепочке, которую мы образовали, подтягиваясь к этим дверям. Для меня подобный расклад откровенно не самый выгодный. В подобных ситуациях лучше быть первой или последней – так запомниться больше шансов – нежели болтаться где‑то посередине, да ещё и в классическом, то есть беспощадно заезженном образе.

А что если нас захотят выслушать не в порядке живой очереди? Например, начнут вызывать в кабинет по алфавитному порядку?..

Я мысленно начала проговаривать названия конкурирующих компаний: “Don‑Ton”, “Future today”, “House of dreams”… Нет, всё равно “Shatem” не первый и не последний в списке. В таком случае буду четвертой. Какой быть лучше: пятой или четвёртой?..

Словив себя на подобных мыслях, я наконец признала факт того, что я действительно сильно переживаю. Хаотичные и не имеющие никакого смысла мысли начинали роиться в моей голове только в моменты неопровержимо сильных переживаний. Наверное, таким образом, в моменты переживания мной стрессовых ситуаций, моё подсознание пытается отвлечь мой разум от эпицентра моего беспокойства. Возможно, прежде у него это даже, в определённых случаях, получалось…

На стул слева от меня опустился крупный мужчина лет сорока. Ну всё, представитель “Future today” пришёл, значит все оппоненты в сборе. Я посмотрела на свои аккуратные наручные часы, подаренные мне родителями в честь рождения Берека. Часы показывали без одной минуты девять часов.

Всё‑таки было бы неплохо, если бы я пришла первее своих оппонентов. Возможно этот маленький факт предал бы мне больше уверенности в себе, ведь я всегда предпочитала прийти заранее, нежели опоздать. Но факт заключался в том, что я пришла в максимально возможное для меня раннее время. Уроки в школе Берека начинаются ровно в девять часов, а сама школа начинает принимать учеников только в восемь тридцать, так что отвезти ребёнка в школу в более раннее время для меня попросту не было возможным.

Мои вновь начавшие буянить мысли прервало неожиданное появление секретаря: женщина афроамериканского происхождения лет сорока пяти, коротко подстриженная и поджарая, была одета в строгий синий костюм, что меня сразу же подбодрило – значит, её работодатель всё‑таки ценит классику. Она заговорила голосом, в котором читался мягкий металл:

– Прошу всех, кто здесь находится по вопросу дизайнерского проекта – пройдите в кабинет, – секретарь едва уловимым жестом руки указала на дверь, напротив которой все мы сидели в ряд.