Сэйв
– Вы же знаете, что суть разминки в том, чтобы мышцы разогреть, а не языки? – в своей неповторимой манере приветствует нас тренер.
Ухмыляюсь его вежливости, а затем опускаю вратарский шлем и набираю скорость. Скрежет коньков о лед заставляет меня отключить все мысли и сосредоточиться только на приятном ощущении напряжения в тех самых мышцах, которые только что предлагал разогреть тренер.
Что бы ни сидело у меня в голове, что бы ни происходило вокруг, все это становится не важно, когда я выхожу на лед. В этот момент говнюк Мэттью Дэвис исчезает, остается лишь вратарь «Нью‑йоркских пингвинов» и его безудержное желание надрать всем зад.
Многие говорят, что вратари в хоккее – самые непонятные персонажи, и в какой‑то мере это так и есть. Если тактика хромает, если позволяешь сопернику выйти из зоны, если проиграл в прессинге, у каждого игрока все равно остается последняя надежда – что вратарь сможет сделать сэйв, несмотря на все командные косяки.
Кажется, что поймать шайбу, летящую со скоростью около ста пятидесяти километров в час, проще простого, особенно если ты здоровенный амбал и своим огромным телом практически полностью закрываешь сетку ворот. Вот только это ни хрена не просто.
Хоккей – это в целом не просто.
Это быстрая, маневренная игра, которая выпивает из тебя все соки.
Но тот, кто не любит трудности, может просто пойти на хрен и сдаться.
Я же сдаваться не собираюсь.
В свои двадцать три я невероятно крут на льду. Ворота будто часть меня, и наш тандем создан лишь для того, чтобы побеждать.
И вот только не надо заливать мне сейчас про скромность. То, что я крут, – это констатация факта. Это не значит, что перед играми я целую свое отражение в зеркале или что я расслабил булки и не выкладываюсь во время игр, надеясь на волю случая. Наоборот. Моя крутизна меня же и вдохновляет на новые свершения.
Следующие двадцать минут я провожу время с тренером по вратарской подготовке. Стою на воротах, где перехожу из основной стойки[1] в стойку баттерфляй[2], щитками отбивая шайбу, затем различными способами выхожу за пределы вратарской зоны, прерывая атаку, резко торможу плугом[3] и полуплугом[4], несколько раз выезжаю вперед и назад, пытаясь отражать броски не только щитками, но и с помощью различных способов: блином[5], ловушкой[6] и просто туловищем.
Еще полчаса спустя я уже задолбался.
Вчерашний алкоголь дает о себе знать, и я проклинаю себя за то, что так много выпил накануне тренировки.
Удивительно, но за то, что я до утра трахался, я себя не корю.
Черт.
Подумал о вчерашней ночи и сразу же вспомнил, что Эмили сейчас ждет меня в квартире.
Тяжело сглатываю, пытаясь не думать о том, что будет, когда я вернусь домой, и, отбросив ненужные мысли, остаток тренировки провожу в воротах в средней стойке или в позиции тридцати градусов, блокируя удары команды.
После тренировки я сразу направляюсь в раздевалку, где от усталости практически никто не произносит ни слова. Скидываю вещи и направляюсь в душ. Горячая вода помогает снять боль в мышцах и немного расслабиться после изнурительной тренировки. Под сильным напором душа наконец позволяю себе вернуться к мыслям об Эмили. Не могу выбросить из головы вчерашнюю ночь. Давно такого не было, чтобы я кончил несколько раз, но все равно думал о том, как бы снова заняться сексом.
[1] Основная стойка – перекрытие ворот вратарем в вертикальном положении.
[2] Стойка баттерфляй – перекрытие нижней части ворот щитками на коленях.
[3] Торможение плугом – самый простой вариант торможения, когда носки коньков направлены друг на друга, а пятки в стороны.
[4] Торможение полуплугом – торможение, при котором одна нога тормозит внутренним ребром лезвия конька.
[5] Блин – перчатка, имеющая максимальную поверхность отражения удара.
[6] Ловушка – перчатка, предназначенная для ловли шайбы.
Конец ознакомительного фрагмента
