Шёл по городу волшебник

Те, кто сидел поближе, сразу перестали смеяться. Постепенно замолчали третьи и четвёртые ряды. И вот уже на задней парте кто‑то хихикнул в последний раз и умолк. Лишь один близорукий Лёня Травин продолжал веселиться. Тогда Женя Громов хлопнул его по макушке.

В классе наступила полная тишина. А с газетной страницы на ребят смотрело улыбающееся круглое лицо Толика.

– Рыжков… – в ужасе прошептала Лена Щеглова.

– Значит, это в самом деле был ты, Рыжков? – спросила учительница.

– Да, Анна Гавриловна, это я, – сказал Толик.

– Почему же ты не назвал свою фамилию?

– Я боялся…

Ребята засмеялись, но тут же сами зашикали друг на друга. Они не хотели пропустить ни одного слова Толика.

– Чего же ты боялся?

– Я боялся, что меня мама заругает.

Класс просто взорвался радостным хохотом. Это было действительно смешно: человек совсем не боится льва, но ужасно боится мамы. Герой оказался ещё и остроумным.

Ребята повскакали с мест и окружили парту Толика. Всем интересно было, как это случилось и кто был человек, которого спас Толик. И каждый хотел дотронуться до Толика и хлопнуть его по спине, потому что не часто удаётся хлопнуть по спине такого великого человека, победителя львов. Анна Гавриловна будто и не замечала беспорядка. И ребята расшумелись так, что их услышал в коридоре директор.

Дверь отворилась. Ребята обернулись на скрип. Строго глядя на класс, в дверях стоял директор, который в любую минуту мог исключить кого угодно, даже Анну Гавриловну.

– В чём дело? – спросил директор.

– Я прочитала им газету, – ответила Анна Гавриловна.

– Ага, – сказал директор. Он посмотрел на Толика и строго сказал: – Молодец, Рыжков! Зайдёшь ко мне после уроков.

Дверь за директором закрылась.

– Ну, мальчики и девочки, садитесь по местам, – сказала учительница. – Давайте начнём урок. А Рыжков нам потом всё расскажет.

Но ребята видели, что говорит она больше для порядка и ей самой не терпится послушать Толика.

– Пускай сейчас расскажет, Анна Гавриловна! Мы потом сами выучим! Ну один только раз, Анна Гавриловна! Ну один только маленький урочек, Анна Гавриловна!

– Хорошо, – сказала учительница. – Пусть Рыжков рассказывает, если, конечно, он сам хочет. Такие случаи бывают не каждый день.

Толик поднялся за партой, откашлялся и заговорил, честно глядя в глаза Анны Гавриловны:

– Мы в воскресенье ходили с Мишкой в зоопарк. Он говорит: «Пойдём, пойдём». Вот мы и пошли. Я Мишке билет купил. Потом мы ещё эскимо купили. Эскимо медвежата съели, а мы пошли на слона смотреть. А он мне говорит…

– Слон говорит? – спросила учительница под смех ребят.

– Мишка говорит, – невозмутимо ответил Толик. – Он говорит: «Толик, ты бы мог слона съесть?» А я ему говорю: «Не задавай глупых вопросов. Анна Гавриловна нам всегда говорит, что нельзя задавать глупые вопросы». Верно, Анна Гавриловна?

– Верно, верно, ты про льва рассказывай…

– Ничего ты не говорил, – прошептал Мишка, дёргая Толика за штанину. Но Толик будто ничего и не заметил.

– А потом мы пошли к медведям. Там такой бассейн и белые медведи плавают. Туда одна девочка упала, и её на кусочки разорвали…

– Когда?! – дружно ахнули ребята.

– Недавно, – небрежно сказал Толик. – Я уж не помню. Меня там не было. А то бы я её спас. Я вообще люблю детей спасать. Вы же знаете, как я преступника задержал?

– Нет! – воскликнули ребята.

Толик пожал плечами с таким видом, будто каждое утро ловил по одному преступнику.

– Толстый такой преступник, – сказал он. – С сардельками. Он сарделек украл килограммов сто…

– Рыжков, – перебила Анна Гавриловна, – мы давно уже знаем, как ты ловишь преступников. Я слышала об этом ещё в прошлом году. Ты что, и со львом так же сражался?

– Нет, честное слово, в газете правда написана! – возмутился Толик. – Верно, Мишка?

– Правда, Анна Гавриловна, – подтвердил Мишка. – Я сам видел.

– Ну, тогда не отвлекайся, – сказала Анна Гавриловна.

– Тогда я сразу про льва буду, – согласился Толик. – А про преступника потом расскажу. Сначала лев один в клетке сидел. Там народу много было. Но никто близко не подходил. Все боялись. Лев на всех рычал. Мне сторож по секрету сказал, что его давно не кормили. Вот он и злился. Не сторож, конечно, а лев злился. А потом один человек взял и к нему в клетку заскочил. Мне директор зоопарка говорил, что этот человек с товарищем поспорил: кто в клетку войдёт. А лев на него как бросится! И схватил его когтями…

На этом месте рассказа Мишка снова дёрнул Толика за штанину и прошептал:

– Чего ты врёшь!

Но Толик видел, что ребята слушают его, затаив дыхание, и верят каждому его слову. И он продолжал, не обращая внимания на Мишку:

– Тогда все испугались и бросились от клетки. А я не испугался. Мне ни капельки страшно не было. Мне было очень жалко этого человека. Я вообще не люблю, когда львы на людей бросаются. Ну, я и решил его спасти. Взял да как бросился в клетку! А лев на меня как бросится! И схватил меня когтями…

– Оцарапал! – ахнула Лена Щеглова.

– Конечно, – сказал Толик. – У меня вся спина когтями изодрана. Мне потом доктор всю спину йодом смазал. Но я не испугался и тоже на него как брошусь! И тоже его ногтями оцарапал. Тогда он разбежался и опять как бросится! А я отпрыгнул. Он головой в стенку – бемс! А я на него как прыгну и ногой – бемс! Он так и покатился. Тогда я схватил песку и ему в глаза – бемс!..

– Откуда же ты песок взял? – не выдержала Анна Гавриловна.

– А львам в клетку специально песок насыпают – зубы чистить, – не растерялся Толик.

Анна Гавриловна покачала головой, но ничего не сказала.

– А лев стал глаза тереть лапами, – продолжал Толик. – Тогда я опять ему ногой – бемс! Он испугался и убежал в зимнее помещение. Тогда прибежал сторож и открыл дверцу. А я вышел.

– Как же ты попал в клетку, если она была закрыта? – спросила Анна Гавриловна.

– Я не говорил «закрыта».

– Ты сказал: «Сторож открыл». Но для того, чтобы открыть дверцу, нужно, чтобы она сначала была закрыта.

– Ну, может, она сама захлопнулась. Я на дверцу не смотрел. На меня ведь лев бросался, – ответил Толик и сел.