LIB.SU: ЭЛЕКТРОННАЯ БИБЛИОТЕКА

Симметрия пятого порядка

– Лева! – позвал он, наконец, как можно спокойнее, с ужасом вглядываясь в фигуру сына, наклонившуюся над обрывом.

Как он перелез? Что такого увидел на камнях внизу, там же нет ничего, линзы передавали изображение пустых склонов! Руслана трясло. Он старался не выпускать из виду малиновое пятно и одновременно искал выход за ограду. Выхода не было. Как же он, мать вашу, оказался там?!

Глаза уткнулись в выдранный из бетонного покрытия тент‑зонт. Слегка погнутая стойка сложенного зонта была прислонена к ограде под крутым углом, тяжеленное кубическое основание ребром упиралось в площадку. Рядом стояло несколько человек, негромко переговариваясь и глазея на Леву. Ветер дергал ткань зонта, верхняя часть стойки с тихим скрежетом медленно ползла вбок и вниз по ограде. Руслан метнулся к импровизированному пандусу, запрыгнул на стойку зонта, щелкнувшую под его ногами, но не сломавшуюся, вцепился пальцами в край ограждения, рывком перескочил через препятствие и, упав за оградой, покатился по камням, не успев сгруппироваться. Руслан не чувствовал боли в ободранных ладонях. Успеть! С четверенек он стартанул вперед, как олимпиец, только мелкие камешки с шорохом взлетели из‑под его кроссовок…

Он не успел.

Леон, вместо того чтобы сделать шаг назад, на площадку, развернулся на месте, нелепо взмахнув руками, и пропал из виду. Оказавшись на краю обрыва, Руслан лег животом на камни, придушенным басом отчаянно гаркнул «Лева!», свесил голову вниз, шаря руками вокруг себя. Далеко внизу, метрах в пятнадцати, на одном из косых каменных ребер, выпирающих из отвесной стены, лежало тело сына. Безвольно свесившиеся вниз руки, неестественно вывернутая нога, острое ребро глыбы под спиной Леона и черное пятно, расползшееся под его лопатками, говорили, что – всё…

Руслан вызвал SOS на линзы, пытался отвечать назойливым голосам, не отрывая глаз от переломанной неподвижной фигурки внизу, облитой полощущейся на холодном ветру малиновой тканью. Солнце слепило глаза, ветер выбивал нечаянные слезы, и Руслан смаргивал их, шипел «Быстрей, б… ! Быстрей!» и не отрывал взгляда от сына, хотя вызов уже был принят.

Спасатели подняли Леона через десять минут. Каким‑то чудом парень был еще жив. Он мучительно, с долгими перерывами делал булькающие вдохи и выдохи, один глаз у него вылез из глазницы и был повернут радужкой к носу. «Лева… Левушка… Лева… » – ничего, кроме этого, Руслан говорить не мог, да и не говорил, а только шевелил губами. Он бежал к спасательному шаттлу, хватаясь за поручень каталки, на которой лежал сын, и пачкал его кровью, сочащейся из ладони. Кто‑то отдирал от поручня и отталкивал его окровавленную руку, кто‑то тащил его за рукав в кабину шаттла, а он упорно лез в грузовое отделение, куда поставили каталку. Кто‑то о чем‑то спрашивал его, он слышал слова, но не понимал их смысл.

Когда каталку задвинули в медбот и закрыли его, а Руслана силком усадили в пассажирское кресло в кабине шаттла, время пошло с нормальной скоростью.

– … в медицинской коме сейчас, но, сами понимаете…

Руслан молча кивнул. Шею у него свело, и он стал мять ее непослушными пальцами. Рядом с ним сидел сопровождающий медик и сочувственно задирал на лоб рыжие брови. Сочувствие получалось несколько наигранным.

– Простите, – хрипло сказал Руслан, – я не расслышал. Если нужно мое согласие, я согласен. Делайте все, что считаете нужным… У него есть шанс?

– Шанс есть, пока человек жив. Но у вас страховка ограниченная. Скорее всего, восстановление таких повреждений в нее не входит. Кроме регенерации костей ноги, ребер, легкого и селезенки, еще нужна будет полная замена трех позвонков и свода черепа. В копеечку влетит, извините.

TOC