Симметрия пятого порядка
Получив от Марты сообщение, что гости ушли, Руслан плелся домой вымотанный, будто после марафона на солнцепеке, и, наскоро приняв душ, заваливался спать под гипно‑толк в берушах…
Сентябрь в этом году выдался прозрачный и легкий, все было как золото в хрустале. Руслан с удовольствием стал выводить сына на прогулки в парки. Они молча шли куда глаза глядят, шурша сухими листьями, засыпавшими газоны и дорожки. Потом возвращались домой, так же молча переодевались в домашнее, неторопливо ели, и все было как обычно. Только теперь Леон часто шарил около себя рукой, словно проверял – есть ли рядом кто‑то, кто сможет его удержать в случае надобности. Но, схватив ладонь Руслана, он по‑прежнему плыл в каких‑то своих внутренних сумерках, как глубинная рыба в подводной пещере.
Медик, с которым Руслан ехал в госпиталь после той злополучной экскурсии, ошибся: судья‑искин не только не отправил мальчика в соцприют, но еще и заставил владельцев парка оплатить лечение пострадавшего и вынужденный трехмесячный отпуск Руслана. И еще приказал усилить ограждение и убрать с площадки зонты, а туристам выдавать одноразовые накидки, защищающие от ветра, солнца и дождя.
Потом была зима.
3
Вчерашняя метель ушла, завалив дом и окрестности ослепительным белым снегом. На стенах комнат и на мебели неподвижно сидели солнечные зайчики. По доскам веранды скакала черная хохлатая рака – некрупная всеядная птица, привыкшая к людям. Она возила серыми когтистыми лапами по свежему снегу. Леон прижался лбом к стеклу и смотрел на звездчатые следы ее лап.
– Лева, пойдем есть, – Руслан легонько взял сына за локоть.
– Мммм… – Леон высвободил руку и стукнул ладонью в стекло.
– Это птица. Она хочет есть, ищет еду. Нам тоже надо поесть, пойдем в кухню.
– Цца… Сссь… – сказал Леон и обернулся.
Руслан оторопел. Обычно вяло приоткрытые губы сына сейчас сложились в неловкое подобие улыбки, а глаза его смотрели требовательно, остро. Леон никогда не смотрел так раньше. Смотрит, подумал Руслан, и видит меня!
Метнувшись в кухню, он взял из холодильника белковый брикет в органической упаковке, из шкафчика – горсть очищенного миндаля, и быстро вернулся в комнату сына. Леон все еще стоял у стеклянной двери, прижавшись к ней лбом.
Он смотрит на птицу уже минуту, отметил про себя Руслан. Мягко отстранив сына, открыл дверь на веранду, сорвал упаковку и кинул белковый брикет птице. Рака подскочила к угощению, лапой прижала его к доске и стала быстро клевать. От брикета полетели в стороны крошки. Птица жадно зыркала на них, не отрываясь от большого куска.
– Сссть! – сказал Леон и пошлепал ладонью по стеклу.
– Ест, – машинально поправил Руслан, глядя на сына и не веря своим глазам. – На, кинь ей орешки.
Лева посмотрел на протянутую к нему ладонь Руслана, сгреб орехи и неловко кинул их на доски. Орехи упали в снег веером, и рака, бросив остатки белкового брикета, начала скакать, суетливо совать клюв в снег и глотать орехи. Дергая головой, она закрывала глаза, как это делает человек, чувствуя наслаждение.
– Это птица. Рака, – сказал Руслан медленно и громко, как глухому. – Есть и другие птицы. Много. Разные. Хочешь, пойдем в парк, посмотрим других птиц?
