Стань моим сейчас
Девушка кивнула и, не оглядываясь, вышла из номера.
Когда она ушла, Коул сделал несколько вдохов, чтобы успокоиться. Он не мог вспомнить, когда в последний раз чувствовал себя таким неуравновешенным.
Как, во имя всего святого, все так быстро вышло из‑под контроля?!
* * *
До появления сестер в жизни Лекс были парни, может, один или два. И ей казалось, что она имеет представление, что такое влечение. Выходит, она была не права…
Несмотря на то что они так и не поцеловались, Лекс все еще чувствовала слабость, и спустя несколько часов ее сердце все еще бешено билось в груди. В ее животе словно поселились миллионы бабочек, и ей казалось, что она может проспать целую неделю или пробежать ультрамарафон. Другими словами, что‑то в ней переменилось, и чувствовала она себя иначе.
Лекс стояла на маленькой веранде их с Эдди дома, укутавшись в одеяло. Смех сестер доносился из кухни, а девушка никак не могла выкинуть из головы то, что могло бы произойти в том гостиничном номере.
Когда он смотрел на нее, в ней росли сила, женственность и любовь к себе. После того, как она ушла из номера и ее сердцебиение более или менее успокоилось, она вышла из лифта и медленно прошла по холлу отеля, а затем направилась к своему внедорожнику, надеясь, что ледяной ветер охладит ее горящие щеки и вернет к реальности. Этого не произошло, и до конца дня она была сама не своя.
И совсем забыла о кексах… Сноу и Никеи были недовольны таким исходом событий.
Лекс вздохнула, плотнее укуталась в одеяло и села на диван. Она подтянула ноги и оперлась щекой о колено, чувствуя усталость и… возбуждение. До сегодняшнего дня она не знала, насколько сильным может быть физическое влечение, как оно побуждает человека действовать иррационально. Видимо, в этом она не сильно отличается от своей матери. Джоэль бегала от мужчины к мужчине в погоне за постоянным сексуальным кайфом. Если то, что Лекс испытала с Коулом, хоть немного походило на тот кайф, за которым гонялась Джоэль, то теперь ей многое стало понятным.
Девушка не осуждала стиль жизни своей матери. Ей было все равно, сколько у нее было мужчин, с кем она спала и почему. Это ее тело, ее жизнь и ее выбор…
Но Лекс не могла смириться с тем, что она и ее сестры стали жертвами борьбы ее матери за свою свободу. С детства она и Эдди видели многих мужчин ее матери, притворялись невидимками, не шли на контакт, зная, что очередной тип в ее спальне ненадолго. Только отец Шторми, Том, благослови его Господь, после того, как расстался с Джоэль, взял к себе дочку.
После их расставания жизнь продолжалась как обычно: до подросткового возраста их преследовала череда странных домов и странных мужчин, а затем Джоэль убедила свою тетю Кейт позволить Эдди и Лекс остаться у нее на все лето, пока она не вернется с подработки в Таиланде.
Джоэль не вернулась и на Новый год, и появилась лишь через шесть месяцев. Сложно сказать, кто был счастливее – Лекс, Эдди или Джоэль, когда тетя Кейт сообщила Джоэль, что девочки могут остаться у нее. Так сестры обрели первый постоянный дом.
Вскоре после того, как Лекс исполнилось двадцать один год, тети Кейт не стало. Сестры унаследовали дом, а потому могли не беспокоиться о поиске жилья, как это было в их детстве.
«Вы не можете нас выгнать! У меня же дети!» – умоляла Джоэль очередного домовладельца.
Детей нельзя было винить в очередном крахе отношений, но Джоэль не раз повторяла: «Если бы не вы двое, он все еще любил бы меня и не ушел». История повторилась, когда семь лет назад Джоэль вернулась с еще двумя дочерьми.
– Лекс, ты в порядке?
Девушка подняла голову и увидела стоящую в дверях Эдди с взъерошенными светлыми волосами. Она взяла бокал вина и передала его сестре, прежде чем села рядом. Лекс стянула одеяло с плеч и укрыла ноги, прижавшись к старшей сестре. Так они и провели свое детство, противостоящие миру, которым правят взбалмошные взрослые, и пытающиеся следовать правилам, которых не понимали.
– Девочки смотрят телевизор? – спросила Лекс.
– Да, – ответила Эдди. – Ты в порядке? Ты уже долго здесь сидишь.
– Я…
Лекс начала было рассказывать Эдди о поцелуе, который так и не состоялся, но затем остановилась, увидев, что пьет лишь она. Выпивать по бокальчику вина в конце дня стало их традицией.
– Все хорошо? – спросила Лекс, заметив, что Эдди бледна от усталости, под глазами темные круги. – Что‑то произошло на работе?
Эдди покачала головой, не желая обсуждать дела.
– Ты же прекрасно знаешь, Лекс, что увольнение мне не страшно. Только в прошлом месяце мне дважды звонили из другой компании, пытаясь переманить. Я быстро найду работу. Давай не будем об этом сейчас, хорошо? – Эдди положила голову на плечо Лекс. – Звонила Шторми, она хочет знать, как мы отнесемся к тому, чтобы они с девочками навестили Хэмиша и Кэлли в пляжном домике, который они арендовали в Дурбане на предстоящие зимние каникулы.
Хэмиш был старшим сводным братом Шторми от первого брака ее отца Тома. Хэмиш был женат на Кэлли, педиатре Никеи и Сноу. У них было два сына примерно того же возраста, что и девочки.
– И что ты думаешь по этому поводу? – спросила ее Лекс.
– Я думаю, им следует поехать, – решила Эдди. – Зима в Дурбане гораздо теплее, чем здесь. Девчонки немного повеселятся. Кто сможет позаботиться о них лучше, чем не их доктор, сестра и дядя? И тебе нужен перерыв, Лекс. Ты очень утомилась.
Так оно и было, и мысль о том, что не придется беспокоиться о девочках в течение трех недель, вызывала у нее одновременно чувство вины и радость.
– Я не против, чтобы они поехали, – сказала она Эдди.
Лекс поставила бокал на стол, размышляя, как ей рассказать о Коуле. По какой‑то непонятной причине ей хотелось узнать, знакома ли сестра с мистером Торпом и что она думает о нем.
– В общем, сегодня я поехала в аэропорт, чтобы забрать босса, – начала она тихо. – А затем я опрокинула на него свой стакан с кофе.
Эдди выглядела испуганной.
– Ох, Лекс! Пожалуйста, скажи мне, что ты шутишь?
Если бы!
– Ты же дружишь с Триш из отдела кадров, Эдде. Ты, случайно, ничего не слышала про мое увольнение?
– Нет, насколько мне известно, ты все еще числишься водителем Торпа на неполный рабочий день.
– Ладно, хорошо.
– Он привлекательный парень, – заметила Эдди.
– Ты с ним знакома? – спросила Лекс, чувствуя некое беспокойство.
