Стиратели. Исчезнуть без следа

– Я обратил внимание, что в некоторых отрывках романа вы сопереживаете жертве, а в некоторых – преступнику. Как, например, в описании аварии, которое вы нам прочитали. По‑моему, это довольно трусливо – оправдывать преступление. Мне интересно ваше мнение по этому поводу.

Парень не спешил садиться и продолжал ждать ответа стоя. Участники, сидящие рядом, косились на него и удивленно перешептывались: «Чего это он?» Но парень не обращал внимания. Он был полон решимости стоять до тех пор, пока не услышит ответ на свой вопрос.

– Согласен. Трусливо. Такой ответ вас устроит? – произнес Кан Чхиу и опустил микрофон.

Зрители в зале засуетились. Парень собирался было сесть, но передумал и снова открыл рот. Его попытался остановить сотрудник, но у парня был слишком громкий голос.

– Уклоняться от ответов тоже трусливо. Вы так не считаете?

– Уклоняться? Не знаю, чего вы ожидаете от меня как от писателя. Кто такой, по‑вашему, писатель? Голос времени? Борец за справедливость? Писатели – это люди, которые между трусостью и лицемерием выбирают трусость. Вы скажете, что я строю из себя злодея, но такова правда. Да, я трусливый, малодушный человек. Но у меня есть одно достоинство. Я стараюсь понять других. Если, например, вы, юноша, сейчас выйдете на улицу и убьете человека, я все равно попытаюсь вас понять. Таков мой ответ. На этом все, больше я на вопросы отвечать не буду.

Кан Чхиу опустил микрофон, но аплодисментов не последовало. Публика вмиг охладела. Ведущий постарался разрядить атмосферу:

– Давайте поаплодируем писателю за его откровенность!

Последовали сдержанные хлопки. Ведущий поспешил объявить начало автограф‑сессии, люди с книгами в руках выстроились в очередь. Пока организаторы готовили стол, Ян Чаин подошел к писателю и тихо произнес:

– Молодец, хорошо справился.

– Вот почему я ненавижу чтения. Зачем поднимать такие темы? – проворчал Кан Чхиу, повернувшись к очереди спиной, чтобы его не услышали.

– А мне понравилось. В жизни ты все время иронизируешь, но хотя бы на встрече с читателями ведешь себя серьезно. Нужно почаще такое устраивать.

– К сожалению, ничего не выйдет. Как только я услышал вопрос этого пацана, то сразу принял решение, что ноги моей на подобных мероприятиях больше не будет.

– Не капризничай. Чего стоит писатель без читателей? Абсолютно ничего. Следи за собой, стоит тебе показать им свое истинное лицо, как продажи упадут вдвое. Расслабишься – и все, конец, – рассмеялся директор.

Когда подготовка была завершена, Кан Чхиу принялся с улыбкой подписывать книги. Он спрашивал имя, записывал его, добавлял небольшое пожелание и ставил автограф. И так снова и снова. Наконец очередь подошла к концу. Последней была женщина глубоко за сорок в плаще и со спортивным рюкзаком. Ростом она была выше метра семидесяти, волосы кое‑как завязаны желтой резинкой. Кан Чхиу спросил, как ее зовут, и женщина протянула ему визитку. Дизайн визитки соответствовал ее чувству стиля. Никакого баланса. Сразу под здоровенной аббревиатурой ПП уместились подпись «Поиск пропавших» и невразумительная, чересчур лиричная фраза «Отыщите того, кого вам не хватает», напечатанная вычурным шрифтом. В самом низу располагалась подпись «Директор Пэ Суён», такая мелкая, что различить ее удавалось с трудом.

– На имя Пэ Суён? В какой интересной фирме вы работаете.

Ставя автограф, Кан Чхиу чувствовал на себе пристальный взгляд. Ему хотелось как‑то отблагодарить женщину за долгое ожидание в очереди, поэтому он написал: «Желаю поскорее найти того, кого вы ищете». Писатель собирался вместе с книгой вернуть ей визитку, но Пэ Суён жестом отказалась.

– Оставьте себе. Позвоните, если вам вдруг понадобится наша помощь, – сказала она, сдерживая улыбку. Как будто ей был известен какой‑то секрет.

– Зачем мне ваша помощь? – вставая с места, спросил Кан Чхиу.

– Это не фирма, а что‑то вроде клуба по интересам. У нас неплохие навыки поиска пропавших. Может, нам вдруг удастся обнаружить след Со Хаюн.

– Мне очень жаль, что вам пришлось так долго стоять ради этого в очереди, но я не люблю обсуждать свою личную жизнь.

– Ничего страшного. Мы в ПП не выжили бы без терпения и выдержки. Не так уж и долго мне пришлось стоять. Некоторые участники могут всю жизнь ждать пропавшего, и ничего.

– Спасибо за визитку, я оставлю ее на память. До свидания.

Кан Чхиу слегка поклонился и направился туда, где расположились сотрудники издательства. На телефоне, переведенном в режим «Не беспокоить», было несколько пропущенных звонков и СМС‑сообщений.

 

6

 

– Я п‑правда был очень занят, честно.

Вздохнув, Ли Кидон поставил перед Кан Чхиу стакан с виски. В студии было темно, только маленький ночник в форме крольчихи Миффи, стоящий на столе, излучал тусклый желтый свет. На стене висел большой постер с портретом автора книжек про Миффи Дика Бруны.

– Это ты сам зайцу на лице крест нарисовал? – спросил Кан Чхиу, втягивая носом запах виски.

– В‑вы не знаете Миффи? Ее придумал Дик Бруна.

Ли Кидон пил пиво из бутылки.

– Я уж думал, что крест вместо рта – это символ твоего решения хранить тайны и воздерживаться от бесполезных разговоров о личной жизни.

– Ночник п‑помогает засыпать.

– Чем ты таким важным занимался, что проигнорировал все мои звонки? Сам же сказал, что перезвонишь. Скажешь, я все не так понял? Если ты сейчас же не предоставишь мне исчерпывающее объяснение, я сделаю тебе такой же рот, как у твоей Хэллоу Китти. Главное, чтобы это звучало правдоподобно. Ты же знаешь, что для меня главное правдоподобность. Убеди меня.

– Правдоподобным может быть сюжет романа, а в реальности… Это слово не имеет смысла. Если я объясню, что сегодня д‑делал, это не будет звучать правдоподобно. С утра я занимался стиранием, днем изучал критику в интернете, вечером в‑выполнял вашу просьбу, д‑даже поесть не успел.

– Нет, звучит вполне правдоподобно. Мне, ленивому писателю, такая работа даже в страшном сне не приснится, но ты у нас прилежный. Однако это не значит, что тебе можно расслабляться. Ты должен побыстрее закончить то, что я тебе поручил.

– Вы смотрели это видео?

Ли Кидон показал писателю ролик мага V. Определить пол блогера было трудно: его или ее лицо покрывал плотный слой яркого макияжа, а высокий голос казался одновременно и мужским, и женским.

– Это про тебя? Древняя черная магия и все дела? Скоро станешь знаменитостью.