Свинцовая воля

– Чиво‑о? – озадаченно протянул Шкет и изумленно вытаращил глаза так, что больше уже и некуда.

– Быстро!

– И все? – не поверил мальчишка.

– Все.

Шкет поспешно сунул руку в карман пиджака, принялся там лихорадочно шуровать. Через несколько мгновений он протянул Семенову горсть разнокалиберных мятых и грязных от пепла окурков, ссыпав их в подставленную широкую ладонь.

– Все? – сглотнув слюну, вновь поинтересовался мальчишка, заинтригованный столь невероятным до безумия поступком взрослого человека. – Я могу идти?

– Свободен, – кивнул Семенов, и дал мальчишке легкого подзатыльника, внушительно напутствовав: – И чтобы я больше не видел, что ты куришь.

Шкет стремительно крутанулся на кривых каблуках стоптанных ботинок, на ходу подтянул сползавшие брюки и припустил вдоль улицы, время от времени оглядываясь на странного мужика, который, очевидно, за неимением денег на папиросы, отнимал у слабосильных и безобидных пацанов собранные ими бычки.

Прикрыв горку окурков в своей руке другой ладонью, Семенов заспешил к скамейке, находившейся в нескольких десятках шагов. Сев на скамейку, он высыпал окурки прямо на свои светлые брюки, и с нетерпением принялся их разгребать, выискивая папиросы марки «Норд». Таких нашлось восемь штук, но ни в одном полом мундштуке никаких записок‑сообщений, к его глубокому разочарованию, не оказалось.

 

Конец ознакомительного фрагмента