Театр призрачных масок. Мир для двоих среди преступлений

На следующий день он купил букет белых роз и застыл в ожидании, готовый валяться у неё в ногах, лишь бы простила ему его вчерашний неуместный смех и пошла с ним на свидание.

Подняв взгляд на окна, он увидел собственную мать, стоявшую около окна.

Наина Олеговна придерживала рукой занавеску и тотчас послала сыну ободряющую улыбку, весьма довольная происходящим.

Он улыбнулся в ответ и кивнул, а сам сосредоточился на входной двери.

Светлана вышла из института и замерла в нерешительности, увидев его с красивыми цветами в руках.

Он стремительно подошёл к ней и протянул букет.

– Прости, – сказал он, глядя ей в глаза, – я повёл себя… Я смеялся не над тобой, а над тем, что… Короче, я раньше к матери ходил редко и в определённое время, а график себе сменил только из‑за тебя. Ты вот думала и мечтала, что я прихожу из‑за тебя, а на самом деле так и было. Я посмеялся над тем, насколько всё это странно… И над собой!

Девушка прикусила губу, робко взяла протянутые цветы и опять испуганно на него взглянула.

– Не веришь, – с тоской проговорил он и опустился перед ней на колени.

Девушка отшатнулась в испуге, не зная, что сказать, а потом тряхнула золотистыми волосами и коснулась его широких плеч.

– Встань, пожалуйста, – попросила она, испуганно оглядываясь, – конец октября… Простынешь! И увидит кто‑нибудь, что передо мной парень на колени встал! Я со стыда сгорю!

Он хрипло засмеялся в ответ и посмотрел на неё лукавым взглядом.

– Встану, если простишь, – решительно проговорил он.

– Я и не обижалась, – тихо проговорила она и вздохнула, – прощаю.

Он поднялся с колен, стряхнул с брюк мокрую листву и приблизился к ней.

– А чего убежала тогда, если не обижалась? – спросил он, любуясь ею.

– Мне горько было, – она покусала губы, – очень горько.

– Прости, – повторил он и коснулся тыльной стороной ладони её щеки, – ты меня покорила. Кстати… Что такого, что перед тобой парень на колени встаёт? Чему тут стесняться? Ты красивая! Парни и должны стоять перед тобой на коленях! Стесняться нечего!

– А я стесняюсь, – смущённо проговорила она, – я никогда и ни с кем не встречалась, вот и робею.

– Никогда? – его взгляд вспыхнул, а сердце было покорено полностью.

– Совсем, – она мотнула головой.

– Выйдешь за меня замуж? – в упор спросил он.

– Замуж? – девушка растерялась от неожиданности.

– Да, замуж, – кивнул он, не отводя от неё глаз, – я хочу, чтобы ты стала моей женой и матерью моих детей! Не смеюсь и не издеваюсь, честно говорю. Я смотрел на тебя и мечтал об этом, как ненормальный. Роди мне дочку! Хочу от тебя дочь с твоими невероятными глазами! Хочу, чтобы такие красивые глаза имели продолжение! Я испугал тебя своей откровенностью?

– Скорее – обескуражил, – тихо проговорила она.

– Ничего, бывает, – усмехнулся он, – конечно, сначала мы просто будем с тобой встречаться и гулять за руку, а всё остальное потом, после свадьбы. Я полюбил тебя всем сердцем, ты у меня его похитила!

– Никогда не стремилась бы похитительницей, – смущённо проговорила она, опустив глаза, – даже немного смущает…

Он опять расхохотался, но вдруг опомнился.

Резко оборвав смех, он схватил её в объятья и со всей силы прижал к себе.

– Только попробуй сбеги, птица озорная! – он глядел ей в глаза, – я теперь учёный! Сообразил, что птиц ловить – дело не простое! Надо бы ловким!

– Птица? – она удивлённо на него посмотрела.

– Мне кажется, ты похожа на лебедь, – тихо проговорил он, любуясь ею, – такая же прекрасная и грациозная. Изящная шея и верный взгляд. Будешь мне верной? – и она смутилась.

– Буду, – серьёзно заверила она его.

В этот день он повёл её на Патриаршие пруды.

Они долго гуляли, держась за руку, и любовались друг другом, а потом до ночи катались на эскалаторе в метро вверх и вниз, тем самым привлекая внимание недовольных сотрудников метрополитена, меняя станции.

Казалось, весь мир сомкнулся на них двоих.

Опомнились около полуночи, когда стояли возле подъезда у дома, где она жила и вдруг вспомнили, что времени очень много, а разомкнуть руки не могли и не хотели.

Светлана подняла взгляд на окна собственной квартиры, в которой ярко горел свет и горестно вздохнула.

– Меня будут ругать, – утвердительно проговорила она.

– За опоздание? – уточнил он, – комендантский час?

– За безответственность, – улыбнулась она, глядя ему в глаза.

– Могу подняться и всё объяснить, – он был готов на подвиги, – сказать, что их дочери со мной бояться нечего. От любого хулигана отобью только так! Я карате и боксом занимаюсь для себя.

– Они этого не переживут! – звонко рассмеялась девушка, – мой отец считает, что физические нагрузки отрицательно влияют на мозг! Он предпочитает тренировать ум, а не мышцы.

– Понял, – он сдавленно засмеялся, – про бокс лучше молчать, чтобы не пугать родителей невесты! – и она вспыхнула.

– Значит, я всё‑таки твоя невеста? – тихо уточнила она, зардевшись.

– Конечно, – серьёзно кивнул он, – не веришь, да? Погоди, доживём до ЗАГСа, даже не сомневайся! Я тебя так просто не отпущу!

Она весело рассмеялась.

Повисло молчание. Они не знали, что ещё сказать, а он глядел на её губы, не в силах оторвать от них взгляд и сделал то, о чём давно мечтал.

Склонившись к ней, он легко и нежно коснулся губами её губ и следил за её реакцией. Наблюдал, как кровь приливает к нежному лицу, как она смущается и краснеет, как доверчиво жмётся к нему и подставляет лицо для поцелуя. Это сводило его с ума и лишало способности думать, он стал целовать её более откровенно и немного неприлично, крепко сжимая в стальных объятьях, а девушка обхватила руками его талию и преданно заглядывала в глаза, когда он на несколько секунд отрывался от её губ.

Прошло больше часа. Хлопнула входная дверь, и они услышали кашель.

Светлана отпрыгнула от него, став пунцовой. Неподалёку стояли мужчина и женщина весьма интеллигентного вида.

– Света, ты в курсе, который час? – строго спросила женщина, – я понимаю, у тебя свидание, но совесть всё‑таки нужно иметь!