Театр призрачных масок. Мир для двоих среди преступлений

– Так… – развела руками женщина, – приходил сегодня следователь… Правда, не сказал, при каких обстоятельствах умерла, но, думаю, это вскоре станет известно и в школе… Жаль Софью Николаевну… Такая молодая и красивая… Насколько я поняла, кто‑то её по голове ударил. Но ведь не было никого, кто бы мог желать ей зла… Она сирота, повезло педагогический институт окончить, поступила сама, благодаря своему уму, с отличием выпустилась. Правда, в личной жизни не везло, но в последнее время к ней заезжал мужчина, мужественный такой, но уж слишком властный… Не люблю таких! Они слишком грубые! – чувствуется, соседку изрядно расстроило случившееся, оттого она стала более говорливой, – высокий и широкоплечий. Сильно накачанный и тёмноволосый. Весь в чёрном и шрам на лице. Глаза холодные и пустые, словно ледышки. Никогда таких бледных глаз не видела, даже не голубые, а почти белые… Очень неприятный человек! Да ещё и на джипе! – соседка закатила глаза, а потом опомнилась, – и что это я вас ребятки, нагружаю! Вас как зовут?

– Я Сергей, – представился парень и кивнул на свою спутницу, – а она Кристина, – и соседка кивнула.

– Я Римма Петровна, – с достоинством произнесла женщина, – и зачем я вам, ребятки, всё это рассказала? Ладно, до свидания, – с этими словами она кивнула ребятам и захлопнула дверь.

Сергей и Кристина стали медленно спускаться по лестнице, на улицу выходить совсем не хотелось из‑за ветра и колючего снега.

– Ничего непонятно, да? – подняла на него глаза Кристина.

– Да уж, – пробормотал Сергей себе под нос, – конечно, в данном случае проблематично ожидать внятного рассказа, когда тебя не воспринимают всерьёз. Будь мы взрослыми, ситуация была бы иной.

– Верно, – мгновенно согласилась Кристина, задумавшись.

– Слушай… – протянул Сергей, озадаченный внезапной мыслью, – вроде бы Альбина Васильевна и сегодня в школе… – и он умолк.

– И что? – заинтригованно спросила Кристина.

– Я зайду к ней, – медленно проговорил юноша, размышляя над появившейся идеей, – просто мне во всей этой ситуации кое‑что не даёт покоя…

– Что? – тут же спросила девочка.

Сергей замолчал, припоминая события вчерашнего вечера, а потом покачал головой, остановившись около дверей перед выходом на улицу.

– Понимаешь… – протянул он, напряжённо размышляя, – дело в том, что на лице Анны Юрьевны была ссадина…

– И что? – не поняла Кристина.

– Да ничего, – пожал плечами Сергей, ещё и сам не до конца понимающий, что это значит и как это понимать.

– Но ты же это почему‑то отметил, – резонно возразила девочка.

– Просто пытаюсь понять… – начал объяснять Сергей.

Внезапно входная дверь распахнулась, обдав молодых людей холодом, и на пороге возник мужчина.

Сергей машинально посторонился, бросив беглый взгляд на него – на вид лет тридцать пять или сорок; одет в чёрное длинное суконное пальто и чёрные брюки, на шее чёрный шарф; очень высокий и широкоплечий, очень крупный благодаря внушительной мускулатуре, прямо‑таки огромный; тёмные волосы падали на бледное лицо, а глаза поражали жутким белым цветом с чёрным зрачком посередине, придающем ему сходство с демоном.

Таких неприятных белых глаз Сергей ещё не видел и содрогнулся, поймав на себе недружелюбный, прямо‑таки колючий взгляд мужчины.

Щёку пересекал довольно грубый шрам, жуткий и кривой, почти до самой губы, придававший ему сходство с бандитом, а во властном взгляде светилось самодовольство и презрение.

– Что трётесь по подъездам, молодёжь? – хриплым грубоватым голосом надменно проговорил он, бросив на них быстрый взгляд.

Сергей резко растерял красноречие, не зная, что ему ответить, а мужчина не стал дожидаться ответа и шагнул в лифт.

– Ну что, мы в школу? – вскинулась Кристина, проводив взглядом сумрачного незнакомца, а Сергей мотнул головой.

– Подожди минуту, – прошептал он, бросив взгляд на уезжающую вверх кабину лифта, – только не беги за мной, не привлекай внимание.

Кристина кивнула, оставшись внизу, а Сергей быстро и бесшумно взлетел по ступеням и остановился в пролёте между вторым и третьим этажом, прислушиваясь к происходящему.

– Кто там? – услышал он голос Риммы Петровны.

– Здравствуйте, – послышался грубоватый голос незнакомого мужчины, – подскажите, пожалуйста, а где Софья Николаевна Радинская?

– Софья Николаевна умерла, – послышался ответ, и на некоторое время на лестничной клетке воцарилось молчание.

– Вы уверены? – через несколько минут спросил мужчина ещё более грубым и каким‑то глухим и сдавленным голосом.

– Да, – твёрдо ответила Римма Петровна, – сегодня приходил следователь. Её убили, чем‑то ударили по голове…

– Понятно, спасибо, – ответил мужчина и Сергей бросился вниз, в одно мгновение преодолев ступени до первого этажа, подхватил Кристину под руку и увлёк её на улицу.

– Что случилось? – прошептала девочка, когда они оказались под снегопадом и Сергей поманил её за собой, спрятавшись за старым непрезентабельным ларьком, торговавшим сигаретами, газировкой, жвачками и всяческой тому подобной снедью.

– Это он, – прошептал Сергей, остановившись за ларьком, – тот тип.

– Кто? – не поняла Кристина.

– Тот мужчина, который приезжал к Софье Николаевне, – пояснил Сергей, отдуваясь от бега, – про которого Римма Петровна сказала. Помнишь, она сказала, что у мужчины, который приезжал к Софье Николаевне, очень неприятные глаза?

– Точно, – кивнула Кристина, наморщив носик, – бледные и холодные, прямо, как у этого типа.

– Я потому и помчался за ним, – вздохнул Сергей.

– И?… – вскинулась на него девочка.

– Это он, – кивнул Сергей, поглядывая на дверь подъезда, – он спрашивал у соседки про Софью Николаевну и был относительно спокоен, когда она сказала ему о смерти Радинской, – и в этот момент дверь распахнулась.

Мужчина вышел на улицу, огляделся по сторонам, вынул из кармана мобильный телефон и кому‑то позвонил.

– Привет, – резко сказал он своему собеседнику, – как сказать… Херня всякая происходит, мне с тобой поговорить надо. Мне от закона надо отмазаться. Вот и я о чём! Да нет, чего тебе волноваться, ты при погонах. А то я не знаю! Когда ты будешь свободен? Ага, ясно. Я заеду. Я в тюрьму не собираюсь, и прекращать тоже не собираюсь! Ладно, давай. Я скоро подъеду.

Он выключил телефон и убрал его в карман.