Тень: Грани безумия

– «Надо же, читает. Вот, что с людьми делает отсутствие компьютера. А ведь это полезнее, чем бесцельно кликать по ссылкам и бездумно ржать над мемами, которые забудутся через пару секунд после пролистывания». – «Я и с наличием компьютера читаю успешно». – «Но желание вновь усесться за клавиатуру мешает сконцентрироваться». – «Сейчас сконцентрироваться мне мешает твое навязчивое общение. Будь добр, займись чем‑нибудь – визуализируй, что я читаю, что ли…» – «Я предпочитаю визуализацию другого рода». – «Замолчи тогда. Ты за сегодня и так много сделал, отдохни».

Тень наконец захлопнула варежку, а я углубился в чтение.

Вейлани, или пожирание Тени, являлось распространенным явлением не только в древние времена, но даже в Средневековье. Во времена войн сородичей, довольно частых, кстати, вампиры не чурались возможности сожрать ближнего своего, получив его силу. Ради могущества вырезались целые ячейки. Ни одно из сверхъестественных существ, с которыми ранее сталкивались Круги, не погубило столько вампиров, сколько им же подобные братья и сёстры. Ну, кроме Магов, наверно. Которые практически стёрли с лица земли Второй Круг в Афинах, едва не оборвав нить жизни всего рода.

Способности Тени путём Вейлани, конечно же, забрать нельзя. Однако сырое усиление внутреннего зверя является бесспорным и заманчивым плюсом. И если сейчас бал правят деньги и политическое влияние, то в смутное время главной валютой и основным аргументом в большинстве споров являлась именно сила. Особенно грешили жаждой насытиться кровью собратьев Хантвейл, Кренцент, Венефика и исчезнувшие ныне кланы Даммар и Мортуорум, изредка с припиской «Доминус».

– «Если мои умственные способности ещё не окончательно деградировали от нахождения с тобой в одной черепной коробке, то„Мортуорум“ обозначает„мёртвый“. А с этим дополнением –„Хозяин мёртвых“». – «Некроманты? Серьёзно?» – «После всего, что ты увидел, у тебя ещё функционирует способность скептически относиться к существованию кого угодно?» – «Функционирует». – «Просто до конца не смирился с новыми реалиями, сколько бы ни утверждал обратного. Ты стараешься жить обычной жизнью, пусть и с некоторыми поправками. Отвергаешь правила и законы обоих сообществ. Занял позицию чужого среди чужих и возмущаешься, почему же к тебе относятся так плохо. Тебе уже столько раз пришлось переступить через себя, через свои принципы. Пора бы задуматься об их смене». – «Принципы? У меня их никогда не было, слава богу». – «Хочешь казаться беспринципным циником?» – «Нет. Принципы – аркан, собственноручно накинутый на собственную же шею. Их наличие не делает из тебя правильного человека, не делает тебя лучше. Человек должен уметь адаптироваться к ситуации. Осознавать, какие действия необходимо принять в зависимости от текущих нужд и интересов. Принципы дают лишь возможность выделываться их наличием и действовать по сформированному клише. Сковывают тебя тогда, когда требуются свободные руки». – «То есть, ты не из тупого принципа отказываешься кормиться?» – «Нет. И я не отказываюсь. Только стараюсь держать себя в руках и не уйти в разнос. Есть разница между принципами и сознанием. Логикой. И разница заключается в гибкости и адекватности относительно отдельно взятой ситуации». – «Ни хрена не понял, но очень интересно…»

Часто старшие сородичи использовали своих молодых собратьев в качестве ужина перед серьёзными столкновениями. Изредка молодняку удавалось скопом одолеть старшего вампира и получить экспресс‑рост по карьерной лестнице в клане и сообществе. Вампиры настолько увлеклись жуткой забавой, что количество сородичей стало падать со всё нарастающей скоростью.

Во времена Инквизиции, ставшими переломным моментом в жизни Кругов и чёрным пятном для каждого из выживших кланов, Вейлани запретили под страхом смерти. Ибо святые Ордены и простые смертные умудрились проредить ряды кровопийц так рьяно, что даже самых слабых вампиров принялись холить и лелеять с тем же трепетом, как христианский мир – остатки древней культуры Майя и Ацтеков в современном толерантном обществе. Хотя они сами же эти культуры и предали огню. За дело, кстати.

С уничтожением Хантвейл – одного из главных катализаторов данного кровавого безумия, а также с наложением вето на вампирский каннибализм, Вейлани принял обличие Уз Крови. Теперь члены клана добровольно делятся кровью между собой для усиления связи. Обычно – между Сиром и птенцом, но те же Кренцент подобным образом поддерживают связь между всеми сородичами в клане.

Как по мне – кратковременная, требующая постоянной подпитки связь не отличается стабильностью и увеличивает количество голосов в голове до уже неприличных значений. Потому я и отказываю Мелиссе в Узах. Нравоучений хватает.

– «Или же ты боишься допустить Леди в нашу голову. Она же увидит гораздо больше, чем ты показываешь». – «Это тоже. Не собираюсь никому открываться настолько сильно. Научен горьким опытом». – «Мелисса принимает всех твоих демонов, не нужно её опасаться». – «Всех ли? Она и о половине не знает». – «Хм… Возможно, ты прав, многогранный ты мой. Обойдёмся пока без женской компании в черепной коробке».

Узы немного усиливают сородичей, помогают при серьёзных ранениях и обеспечивают ментальную связь. Но риск попасть под Поглощение после дегустации вампирской крови оказывается достаточно высоким. Поэтому сородичи пользуются Узами лишь в крайнем случае.

Вплоть до сегодняшнего дня запрет на Вейлани действует в полную силу. А значит, если кто узнает о том, что случилось на кладбище, мне с превеликой радостью оформят смертный приговор. И даже протекторат Мелиссы не спасёт.

– «Никто не узнает. Надир избавился от тел. И чтобы не задеть наших нежных чувств, сжёг их подальше от Алисы». – «Добровольно?» – «Ну… практически». – «Надир единственный из сверхъестественной ментовки, кто относится ко мне нейтрально. Не стоит портить с ним отношения». – «Не прибедняйся. Есть ещё Мила. Есть Слава. Ты вообще милашка». – «Мила избегает встречи после вечера в Храме. Слава вообще носа не выказывает из укрытия и, оказывается, выясняет отношения с внутренним демоном». – «Маленькое уточнение – это ты меня сейчас демоном назвал?» – «Ну ты не ангел – точно». – «Ты – Мать Тереза, посмотрю».

При Вейлани сородич, посягнувший на чужую силу, в комплекте с бонусами получает и целую россыпь побочных эффектов – усиление жажды, повышенную уязвимость к серебру и солнечному свету, нестабильность Тени. А в редких случаях – приобретённую зависимость от крови сородичей.

– «Добавь ещё деструктивное влияние на электронику. Это тебе Марк говорил». – «Альберт и Мелисса постоянно находятся в окружении электроники. И что‑то я не заметил, чтобы вокруг них всё коротило и взрывалось». – «Кроме твоего мозга». – «Смешно. Их Тень несравнимо сильнее, однако ничего подобного не происходит». – «Вот тут я бы попросил. Смотри‑ка, сильнее. Это как с волшебством – главное не размер палочки, а умение волшебника». – «Ты сейчас про какое волшебство?» – «Не суть. В любом случае, от тебя зависит, насколько эффектно можно раскрыть наш потенциал. И пока ты не блещешь. Из‑за этого и я выгляжу несолидно».

Я с некоторой опаской прикоснулся к висящей на шее серебряной цепочке. Ничего не произошло.

Я использую это украшение в роли лакмусовой бумажки. Не знаю, как это должно сработать, но уверен, что почувствую. А пока лишь прикосновение холодного металла к коже.