Тени творцов

Мгла напоминала серый, густой дым. Она неспешно трепетала и плыла, подчиняясь каким‑то своим ветрам, которые скрывались в самой её глубине. Ярополк покосился на Слава, который, как заворожённый, смотрел на стену. Словно прислушиваясь, он развернул к ней одно ухо и замер. В его глазах интерес смешался со страхом. Воевода и сам испытывал необъяснимый страх, когда оказывался возле этой мглы. Почему Старые Боги, уходя, оставили это здесь? От чего хотели оградить? От какой угрозы?

– Хорош зенки пялить, – рыкнул воевода. Собственный хриплый голос вернул ему самообладание и избавил от страха. – Лучше осмотритесь вокруг. Если эти твари пришли из тумана – должны остаться следы. Не по воздуху же они летели.

В подтверждение своих слов Ярополк двинулся вдоль мглистой стены. Арбалетчик и Слав пошли в другую сторону. Они медленно брели, глядя себе под ноги, но не находили и намёка, что кто‑то тут хоть раз проходил. Всё та же бледная трава, которая пыталась слабыми ростками дотянуться до солнца.

Слав поднял голову и посмотрел на стену. Странный танец клубящейся серой дымки завораживал и пугал одновременно. Иногда в однообразной серости возникали клочки белого и, вздрагивая, прятались обратно. Ему стало казаться, что мгла зовёт его, но он не мог разобрать голоса. Повинуясь непреодолимому желанию, Слав поднял руку и прикоснулся к ней. Пальцы не встретили сопротивления – это было похоже на дым или пар, только обжигающе холодный. Рука проваливалась всё дальше, а сгустки мглы обхватывали её и скрывали от глаз в своих глубинах.

– Свинячье рыло! – взревел подбежавший воевода. Он схватил пасынка за плечо и оттолкнул назад. В глазах вспыхивали ярость и страх. – Куда грабушки свои тянешь, возгря зелёная!

Слав растерянно переводил взгляд со своих рук на покрасневшее от злости лицо тяти. Чтобы успокоиться, Ярополк пригладил седую шевелюру.

– Тятя, – всё ещё растерянно прошептал парень. – Так и должно быть?

– Не знаю, – буркнул воевода. – Я к ней не прикасаюсь и тебе не советую. Одни Боги ведают, что это за хреновина.

Арбалетчик, как бык, нёсся сквозь заросли на крик, выставив вперёд оружие. Вытаращив на них свои и без того огромные, круглые глазищи, он спросил:

– Чего орёте?

– Ничего, – ответил воевода и усмехнулся: смешно тот выглядел со своими глазищами‑плошками. – Нашёл я, где твари те проходили. Можем возвращаться.

На закате отряд собрался у границы леса, чтобы поделиться сведениями, которых оказалось немного: живых в деревне нет, свежих могил, как и кострищ, не обнаружено. Мёртвых тел тоже не нашли. Только небольшая горка костей с насечками от острых лезвий, да гниющих кишок, в которых копошились черви и мухи. Прошлый рассказ подтверждался. Ярополк приказал укрыться в лесу, оставив двух дозорных у границы.

– Костров не разводить, на ночлег палатки не ставить. Рассветёт – двинемся обратно. Дозорным смениться в полночь. Приказ ясен? Вот и хорошо.

Какой бы первобытный страх не появлялся от этого места, Ярополк понимал, что придётся оставить здесь небольшой отряд дозорных. Когда‑нибудь эти твари вернутся, и, кто знает, как далеко они готовы зайти, чтобы пополнить свои закрома. Его затошнило от отвращения.

 

9

 

Аглея очнулась от удара о твёрдую поверхность и открыла глаза. Над ней раскинулось всё то же ночное звёздное небо, но оно было уже не так близко. Последние события пронеслись перед глазами: пожар, нападение драаксов, крик Алексиса и невыносимая боль, когда когти впились в неё и подняли над землёй. Именно тогда она и потеряла сознание. Рядом раздался тихий стон и шорох. Аглея повернула голову – это Алексис очнулся и попытался подняться, но чешуйчатая голова драакса нависла над ним и начала обнюхивать. Аглея осмотрелась и увидела тени ещё нескольких драаксов, которые стояли в стороне и не двигались, словно выжидали чего‑то. Юный Алексис держался из последних сил, чтобы не закричать. В ночных сумерках ей не было видно его лица, но слышно, как бешено билось его сердце.

А потом произошло нечто неожиданное: головы драаксов склонились, и в голове раздался тихий шипящий голос:

«Приветствуем тебя, Асгаат, тсарь драаксов».

– Ты это слышал? – спросила Аглея, осторожно оборачиваясь к юноше.

– Да, – прошептал он. – Это он сказал?

– Похоже на то. Кто такой – этот Асгаат?

Голова драакса вздрогнула и обернулась к ней. В голове вновь раздался голос:

«Молчи, проклятая! Не смей пачкать своим мерзким ртом имя нашего славного тсаря».

Это было невероятно и прекрасно! Драаксы оказались наделёнными разумом, и она может с ними говорить, потому что рождена божественным духом, а, значит, может узнать, что они хотят, и попытаться договориться.

– Ты хочешь сказать – этот человек и есть ваш тсарь?

Драакс мотнул головой, словно пытался отогнать назойливую муху, и брезгливо скривил пасть.

«Да. В нём сокрыт его дух».

Понимая, что ему больше не грозит быть съеденным, Алексис поднялся на ноги.

– Всё равно ничего не понимаю, – сказал он. – Как такое может быть?

«Когда мерзкие существа, которые именовали себя Богами Всего Мира, заманили нас в ловушку и заперли, мы долго пытались найти выход, чтобы наказать их. Но это оказалось тщетным. Мы почти смирились с поражением, только Асгаат не хотел сдаваться. Он приказал убить себя, чтобы освободить душу от бренной оболочки. Бесплотный дух невозможно запереть или поймать, пока он не обретёт новую оболочку. Перед смертью Асгаат поклялся, что вернётся и освободит нас, как только обретёт новое тело.

Когда ловушка начала разрушаться, мы поняли – это он выполнил свою клятву и, покинув её, отправились на его поиски, и поиски проклятых Богов, чтобы покарать за наш плен.»

– Только Богов этих вы больше не нашли. Не так ли? – Аглея не столько спрашивала, сколько утверждала.

«Нет», – подтвердил драакс. – «Но мы чувствуем их присутствие в каждом уголке Мира. И здесь, на нашей земле. Они всё время ускользают, прячутся, как мерзкие черви».

– Они не прячутся. Они отреклись от себя и покинули Мир. Ваша тюрьма открылась, потому что перед своим уходом они разрушили всё старое, чтобы создать нечто новое.

«Ты говоришь неправду!» – взревел драакс и обдал её огненным дыханием. Чтобы спастись, Аглея отскочила в сторону, а Алексис закрыл её собой.

– Остановись! – приказал он, и тот его послушал. В нём больше не было страха перед огромными тварями. Почему? Юноша и сам не мог понять. Что, если рассказ об Асгаате правдив?

– Она говорит правду. Старые Боги ушли, разрушив всё, что создали. Они разделили Единый Мир, чтобы остановить войны, научить нас жить в согласии и без вражды.

«Но я чувствую в ней их присутствие, их дух».