Травница, или Как выжить среди магов. Том 2

Однако сама меня не слушала, пребывая в королевстве грез и сбывшихся (как ей казалось) фантазий. Вместо этого леди Конте развернулась к столу, где грудой лежали свертки и пакеты. Она двигалась так резко и стремительно, что платье с трудом поспевало за своей хозяйкой, подол крутился из стороны в сторону, слегка поднимаясь и опадая. Распечатав один из шуршащих пакетов, Флоренс продемонстрировала мне светло‑желтые пинетки с огромными помпонами.

– Смотри, что я купила! Правда, они милые?

Свекровь буквально искрилась от счастья. Ее синие глаза сияли так ярко, что стало понятно: я не решусь сказать ей правду. Не смогу одной лишь фразой омрачить ее радость. Пусть лучше Себастьян. В конце концов, он ее сын.

– Очень, – сдаваясь, произнесла я, принимая крохотные пинетки.

Сейчас я просто мечтала о том, чтобы Элай Лоран ушел. Испарился, исчез, растворился в своих тенях и оставил нас одних. Но нет, он продолжал торчать как статуя, не сводя странного, очень пристального взгляда со злосчастных пинеток в моих руках. Надо признаться, я бы многое отдала, чтобы узнать, о чем он думал в этот момент. Почему‑то это казалось мне очень важным.

– Я специально взяла нейтральные цвета, – продолжала вещать Флоренс, не переставая улыбаться. – Мы же не знаем, кто у нас будет, мальчик или девочка. Вы кого больше хотите?

– Не знаю… – присаживаясь на стул, обреченно пробормотала я.

– Ты совершенно права. Это неважно. Главное, что малыш будет. Я так счастлива, просто словами не передать! – воскликнула она, прижимая руки к груди, а потом вдруг резко перескочила на другую тему. – Но тебе нельзя здесь оставаться!

– Почему?

– Этот дом не для тебя, моя дорогая. Здесь даже нет слуг. Никого, кто бы присмотрел за тобой. Ты вернешься в особняк Анри. Нет! Ты будешь жить у меня! Точно!

Я судорожно сглотнула, лишь представив, во что может превратиться моя жизнь. Совсем недавно я жаловалась на опеку Себастьяна, который не давал мне делать то, что хотелось. Там будет хуже. Намного хуже. Свекровь положит меня в постель и не разрешит вставать все гипотетические десять месяцев.

– Уж я о вас позабочусь, мои хорошие!

Меня даже подташнивать начало от подобных перспектив. Все симптомы на лицо: головокружение, смена настроения, тошнота. Если бы я точно знала, что не беременна, то могла бы задуматься. А сейчас оставалось лишь гадать, съела я что‑нибудь не то или всему виной нервы.

И тут наконец явился мой спаситель.

– Я дома!

Себастьян быстро вошел в столовую, явно собираясь что‑то сказать, но не смог. Увидев меня с пинетками в руках, он просто застыл и, кажется, побледнел. В любом случае улыбка быстро сползла с его лица, сменившись выражением легкой паники.

– Анри! – Свекровь бросилась ему на шею. – Я так рада! Так счастлива! Поздравляю, мой дорогой!

– Мама, – попытался возразить он, с трудом уворачиваясь от поцелуев, – подожди…

– Ты прав. Времени мало. Нам надо немедленно собрать вещи Шанталь.

– Мама…

Леди Флоренс отскочила от сына, хлопнула в ладоши, и радостно заявила:

– Она будет жить у меня. Мы уже обо всем договорились.

«Интересно, когда я только успела?» – мысленно хихикнула я.

Однако решила помалкивать, предоставив Себастьяну объясняться с матерью, пока сама посижу… с пинетками. Главное было не смотреть по сторонам. Но на всякий случай головой покачала, давая мужу понять, что я не соглашалась, и что вообще пора уже заканчивать с этим спектаклем.

– Мама…

– И не спорь со мной. Ты со своей академией совсем забросил девочку. В ее‑то положении! А так нельзя. Со мной ей будет намного лучше.

– Мама, да услышь ты меня! – вскричал Себастьян.

– Не хочу слушать глупости! – замахала руками Флоренс, кружась по столовой, словно это не ее возраст приближался к сотне лет. – И надо сообщить твоему деду. Мне тяжело это говорить, но надо. Пусть даст доступ к семейному артефакту. Ребенок должен уже сейчас напитываться магией.

– Мама!

– Что ты все мамкаешь?! – остановишь, возмутилась она. – У нас такая радость, а ты ведешь себя как дракон безгласный! Девочка нуждается в надлежащем уходе.

– Мам, вышла ошибка, – попытался прорваться сквозь непрерывный поток ее планов Себастьян.

– Ошибка, что ты мой сын! Видел бы тебя твой отец!

– Мам, Шанталь не беременна.

Вот и все.

Признался.

Я задержала дыхание, ожидая взрыва. Впрочем, его не последовало.

Никогда не видела, чтобы кто‑то так стремительно угасал и старел. Флоренс замерла посреди столовой, словно на нее разом свалилась вся сотня прожитых лет. Опали юбка и кружева. Улыбка исчезла с губ, счастье испарилось из глаз, а плечи поникли. Она сама вдруг вся сгорбилась и как будто стала меньше ростом.

– Не беременна? – тихо повторила леди Конте, поднимая глаза на сына, который виновато мялся напротив нее.

– То есть поздравления отменяются? – подал голос Лоран, о котором мы как‑то забыли. По его лицу сложно было что‑то понять, но темноту в глазах я уловила.

– В кафе на Шанталь напал Джар, именно поэтому Элай и сообщил о плохом самочувствии. Вот и все. Никакой беременности нет.

Я осторожно поставила крохотные пинетки на стол и кивнула, подтверждая слова мужа.

– Но как только это случится, мы обязательно тебе сообщим, – попытался он утешить мать.

– Да, конечно, – тусклым безжизненным голосом произнесла свекровь, обведя взглядом коробки, пакеты, которые сейчас смотрелись как издевательство. – Мне, наверное, пора.

– Ну что ты, мама, побудь с нами еще.

Себастьян шагнул вперед, пытаясь поймать ее за руку, чтобы утешить. Отмахнувшись, она направилась к Лорану.

– Нет‑нет, я лучше вернусь к себе. Элай, не будешь ли так любезен сопроводить меня? – попросила она.

– Конечно, Флоренс, – с готовностью ответил он.

– Прошу прощения за возникшее недоразумение. Ах да, совсем забыла, – вдруг спохватилась она, повернувшись ко мне. – Шанталь, тебе пришло письмо. Мне передал ваш дворецкий.

– Мне? – удивилась я, поднимаясь со стула, и шагнула к ней. – От кого?

– Кажется от твоей сестры.

– Сестры? – принимая белый конверт, переспросила я.