Три дня на перекрёстке

– Вы так не любите брата?

– Он старше меня на 5 лет, ну вы и сами это знаете, но ему, несмотря на обычай потакать младшим, достаётся всё самое лучшее. А мне не потакают, а наоборот постоянно понукают мной и придираются ко мне. «Карина иди туда, сделай то». Арсен бездельник, хитрец, врун, но, почему‑то, вся любовь достаётся ему. Даже эта квартира, подаренная мне дедушкой, была отдана ему. И только, после нескольких неприятностей с местными ментами, когда папа поднимал все свои связи, чтобы отмазать Арсенчика, братца эвакуировали на Таганку, под присмотр бабушки. Она тоже его страстная почитательница.

– Сочувствую, – Иван застегнул часы на руке, – может он потом остепенится.

– Нет. В нашем роду все мужчины бедовые. У Арсена талант в физике и математике. Он с лёгкостью поступил в Бауманский, но на 3 курсе бросил. Скучно ему. А был на потоке одним из лучших. Сейчас фарцует. Идиот. Вся семья умоляет его вернуться в институт, декан факультета каждый год в августе звонит отцу, спрашивает как дела у Арсена, когда он вернётся. А этому идиоту хоть бы хны. Скучно, – Карина щёлкнула плиткой шоколада и, отправив маленький шоколадный квадратик в рот, запила его чаем.

– Может ещё не нашёл себя. Я вот, хоть мне и за 50…

– Никогда бы не подумала. Вам можно дать не больше 40.

– Спасибо за комплимент.

– Это не комплимент, это правда. Я бы хотела, чтобы мой муж в ваши годы выглядел так же молодо. Как вам это удаётся? Какой‑то секрет?

– Никаких секретов, – улыбнулся Иван Карине, которая ему очень понравилась, хотя он и знал, что отношения с ней невозможны, – я не пью, не курю, режим дня: сон и еда. Физкультура. Надеюсь, хорошая наследственность. Но при этом, проблемы со здоровьем у меня, конечно, есть. Только не нужно зацикливаться на них.

– Всё просто, – сыронизировала Карина, – пейте чай, остынет.

Они пили чай, Карина рассказывала о своих подругах, учёбе в институте, о поездке 9 летней давности с родителями в Югославию.

– Представляете, когда мы вернулись из Югославии в Москву, Арсенчик встретил нас «приятным» сюрпризом. Квартира, папа с мамой живут на Кутузовском – дом прямо напротив арки, за две недели превратилась в притон. Всё перевёрнуто, грязь непролазная, какие‑то вещи пропали. Соседи рассказали, что у нас бывал, спал и харчевался весь двор. Когда мама в истерике побежала на кухню, запить водой стресс разгрома, там её добил холодильник. Его дверцу держала верёвка. Мама открыла холодильник, и в нём стояла пригоревшая, манная каша на воде. Этот идиот даже еды себе не оставил. Когда его допрашивали родители, он честно признался, что веселился с «друзьями», и все деньги, всю еду спустил за 5 дней. Оставшиеся 9, он жрал каши на воде. А вы говорите – остепенится. Родителей жалко. Мама, сколько я помню выкрутасы брата, постоянно плачет. Папа уже несколько раз спасал Арсена от очень больших неприятностей. Чего папе это стоило, мне даже представить страшно. Для моего брата было нормально, пойти в магазин за хлебом и пропасть на пару дней. Родители сначала поднимали всех на уши, чтобы его найти. А, когда оказывалось, что Арсенчик развлекается с друзьями, а позвонить домой он просто забыл, папа перестал его «искать». Я слышала, как папа кричал на маму, и говорил, что у него из‑за этих поисков – на работе неприятности. Мама смирилась, и искала уже одна, я ей помогала. С 8 по 10 класс, брат почти не учился, но каким‑то чудом, с помощью кучи репетиторов, сдал все выпускные экзамены. Причём физику и математику на отлично. И казалось, «остепенился». Поступил в Бауманку. Мама была на 7 небе от счастья. Папа, хоть и был, со времён «поисков», зол на Арсена, тоже радовался. Но чудо длилось недолго. Арсенчик бросил институт и «увлёкся» фарцовкой.

Иван сочувственно покачал головой. И чтобы отвести Карину от грустных воспоминаний детства, отметил превосходный стол: «В Братеево я подобной еды в магазинах не видел, где такие наборы выдают?»

– Разве вам Арсен не говорил, что папа работает во Внешторге? Он мне несколько раз в месяц подбрасывает разных вкусностей.

– Нет, узнаю об этом впервые. Как же вы это всё на руках с Кутузовского дотащили, – Иван покрыл кусок белого хлеба несколькими дольками ароматного сервелата.

– Почему с Кутузовского? Папина секретарша выносит наборы прямо на Садовое кольцо, на Смоленке. Кладёт пакеты в багажник, и я уезжаю. Иногда вместе с ней папа выходит, когда соскучится. У родителей я бываю не чаще раза в месяц. Мама почти каждую неделю приезжает сюда, с нашей домработницей. Домработница убирает, а мама готовит мне обеды на несколько дней вперёд.

– Вам повезло с родителями. А Арсена бабушка кормит?

– Вы угадали. Бабушка – персональный пенсионер. Ей дважды в месяц из ведомственного стола заказов продукты привозят. Ну и мама, конечно, тоже подбрасывает.

– Я такое разнообразие только в Европе видел, – «честно» соврал Иван, опустив, что в Европе он был после середины 2000х.

– А, в каких странах вы были?

– Из соцстран – Чехия…

– Вы имеете в виду Чехословакию? – с улыбкой поправила Карина.

– Ну, да. Оговорился. Венгрия, Польша, Югославия, – Иван хотел сказать Хорватия, но вовремя исправился, – ГДР. Из капстран – Италия, Испания, Франция, Швейцария. Даже в Андорру удалось заскочить. Турция. В Доминикане довелось побывать, а вот на Кубу попасть не получилось.

– Ого, вы почти всю Европу объездили. Я была только в Югославии, правда дважды. И, Болгарии.

– Ещё успеете, – подумал Иван про распад СССР.

– Я учусь в МГУ, на историческом. Но, пока, на раскопки в Грецию не приглашают, – ухмыльнулась Карина, – на последних каникулах, вот, весь Крым перекопала.

– Точно, Грецию забыл. И, Египет, – засмеялся Иван, заметив расстроенное лицо хозяйки квартиры.

– Вы нарочно меня поддеваете, – обиделась Карина.

– Не сердитесь, просто забавно вспоминать себя в вашем возрасте. Я был только однажды на море, остальное время – пионерские лагеря и бабушкина деревня.

Видя, что Карина на самом деле обиделась, Иван решил разрядить обстановку: «Я привёз кофе из последнего рейса (в его рюкзаке действительно лежали две банки кофе, из пункта выдачи заказов маркетплейса)». Иван встал из‑за стола и ушёл в прихожую к рюкзаку. Когда он вернулся, Карина, как ни в чём не бывало, разливала по чашкам новую порцию горячего чая.

– Колумбийский, – Иван подал Карине прозрачную, с красивой синей крышкой, банку растворимого кофе.

– Я такой банки никогда не видела, – она схватила банку и, как и с часами, с остервенением углубилась в изучение необыкновенного предмета.

– По‑русски написано, – Карина пальцем показала Ивану надпись, – наверное, для Берёзки делали.

Иван кивнул, дожидаясь, пока она дойдёт до даты изготовления и места производства кофе – Россия.

– Производитель, – читала Карина, – ООО… Россия, Калининградская область…, – она посмотрела на Ивана, – Россия, – ещё раз прочла она.