Туман нашей памяти
Я инстинктивно бросила взгляд на часы. Получается, Инга продержалась долгие сорок пять минут, и это стало её абсолютным личным рекордом. Она подалась ко мне всем телом и уставилась в ожидании.
– Рассказывай. – Инга понизила голос и оглянулась. – Какой он в реальной жизни, этот Дилан Пожиратель Женских Сердец МакФолл? Я сгораю от любопытства и готова выслушать порцию плаксиво‑сентиментальных восторгов из твоих уст.
Услышь я подобные слова от кого‑нибудь другого, могла бы и обидеться, но я знала Ингу как родную и понимала, что это было невинное дружеское подтрунивание. Я повела плечами и сделала глоток минералки.
– Он заносчивый и чересчур уверенный в собственной неотразимости альфа‑самец, – сухо произнесла я, и рот Инги открылся в немом «вау».
Мы провели с минуту в полной тишине, пока любопытство подруги в очередной раз не взяло верх. Она тоже глотнула минералки и неожиданно заговорила так громко, что сидящие за соседними столиками стали оглядываться на нас.
– Кто Альфа? Дилан МакФолл? – она вскинула бровь и театрально взмахнула руками. – Ну кто бы мог подумать.
Я заметила, как еще несколько человек посмотрели в нашу сторону, по‑видимому, привлеченные слишком громко произнесенным известным именем.
– Говори тише, – цыкнула я, втягивая голову в плечи и отгоняя от себя воспоминания о МакФолле как назойливую муху от варенья.
Я с яростью начала накалывать креветки на вилку и закидывать их себе в рот, глотая и почти не жуя. Инга исследовала мое лицо, словно боялась пропустить даже мельчайшую деталь. Затем откинулась на стуле и, сложив руки на груди, тихо произнесла:
– Да он произвел на тебя неизгладимое впечатление, дорогая.
Я едва не подавилась от этих слов и подалась вперед, чтобы ответить:
– Скорее в аду пойдет снег, чем мужики вроде этого МакФолла начнут производить на меня хоть какое‑то впечатление.
Моя интонация и, вероятно, выражение лица заставили губы Инги растянуться в широкой улыбке.
– Я старше тебя и кое‑что понимаю в жизни.
– Заткнись.
– Он тебе понравился, – поддразнила Инга, удовлетворенно кивая. – Больше, чем просто понравился.
– Нет, – парировала я. – Он отвратительный высокомерный выскочка. Его Дьявольское Величество, блин! И кроме того, я встречаюсь с его другом!
Инга облокотилась о стол, положив подбородок на ладони, и посмотрела на меня с ехидной ухмылкой:
– Я же не утверждаю, что ты влюбилась в него с первого взгляда. Я лишь сказала, что Дилан определенно произвел на тебя впечатление. Да и что в этом удивительного? Он красавец. Он знаменит. Богат, если верить таблоидам…
– Ты меня вообще слушаешь? – не выдержав, перебила я её, нервно постукивая указательным пальцем по столу. – Этот твой Дилан МакФолл – мерзкий слизняк, которому кто‑то внушил, что он обладает мифическим обаянием и способен понравится любому.
– Говорят, он восхитительный любовник, – произнесла Инга, не сводя с меня глаз, и её губы расплылись в мефистофельской улыбке.
Я со свистом выдохнула и осуждающе покачала головой:
– Да ты издеваешься.
– Ах‑ах! – отозвалась Инга и накрыла мою руку, нервно постукивающую по поверхности стола, своей теплой ладонью. – Я тебя услышала. Точнее, я услышала то, что сказала бы любая девочка‑подросток своим подружкам, если бы её заподозрили в симпатии к главному плохишу школы.
– Я не подросток, Инга! – возмутилась я, отчаянно не понимая, чего хочет добиться подруга. – Не вынуждай меня с тобой ссориться из‑за какого‑то… «мудака обыкновенного».
Инга снова улыбнулась и на этот раз сказала совершенно серьезно:
– Ты слишком плохо знаешь саму себя, Лиза.
Я неловко пожала плечами. Инга была чуть старше и имела в жизни столько мужчин, что хватило бы не на одну среднестатистическую женщину. Мне и в голову не приходило осуждать подругу, но сейчас её слова почему‑то вызывали во мне острое желание сопротивляться. Она говорила как психотерапевт. Так, как будто уже вскрыла мою черепную коробку и прочитала все мысли, даже те, что еще только начали зарождаться в самых глубинных слоях моего подсознания.
– Возможно. Возможно, ты права. Но он действительно не произвёл на меня хоть сколько‑нибудь положительного впечатления. Этот парень слишком увлечен своим статусом небожителя и даже не пытался скрывать, что ему плевать на простых людей. Вот и все.
– Так вот в чем дело… – глубокомысленно произнесла Инга, растягивая губы в добродушной ухмылке. – Понятно.
– Что тебе понятно? – я не знала, почему спросила и какой ответ ожидала услышать.
– Дилан МакФолл не произвел на тебя впечатления, потому что повел себя как заносчивый выскочка, – промолвила моя приятельница с задумчивым видом и тем самым поставила точку в нашей беседе.
Спустя несколько дней после этого разговора Бен сообщил, что мы приглашены на вечеринку по случаю помолвки Адама и Лилит. Событие достаточно интимное, и сам факт, что меня тоже позвали, практически сбил меня с ног. Ведь мы с ребятами встречались лишь однажды. Но я получила приглашение прийти вместе с Беном, а значит, меня восприняли как минимум всерьез. От осознания этого в моей душе стало светлее, но я все равно задала Бену вопрос, который считала необходимым:
– Ты действительно хочешь, чтобы я пошла с тобой?
По тому, как по лицу Бена промелькнула едва уловимая тень, я поняла, что не зря спросила, но его ответ посеял в моей душе ростки надежды, что наши отношения, вполне возможно, двигаются с мертвой точки.
– Что за странный вопрос, Лиза? – Бен притянул меня к себе и уткнулся носом в мою макушку. – Конечно же, я хочу, чтобы мы пошли вместе. В противном случае я мог вообще не упоминать об этом.
Слова, не лишенные смысла. Бен действительно мог скрыть от меня сам факт, если не хотел идти со мной. Но он не сделал этого. Тонкая корочка льда на моем сердце мгновенно оттаяла, и по груди разлилось приятное тепло.
Я отстранилась от Бена и заглянула в его добрые смеющиеся глаза. Он стоял так близко, что я могла сосчитать вкрапления на его радужке. И от этой близости его крепкого сильного тела мне стало спокойно и легко.
– Где состоится вечеринка? – я никогда прежде не бывала на событиях подобного рода и уж тем более устраиваемых знаменитыми рок‑музыкантами.
– Это будет камерное мероприятие на сорок человек, только самые близкие, – сказал Бен, и пока я мысленно падала в обморок от такого количества «самых близких» в чьей‑то жизни, он продолжил: – В музее Генделя и Хендрикса[1] в эту субботу.
[1] Музей в Мейфэре, Лондон, посвященный жизни и творчеству родившегося в Германии британского композитора эпохи барокко Джорджа Фридриха Генделя и американского рок‑певца‑гитариста Джими Хендрикса, которые жили на Брук‑стрит, 25 и 23 соответственно.
