Твой личный враг

Друзей я замечаю, как только мы входим в ресторан – их диванчик расположен к нам лицом в ближайшем от входа углу. За столом они не одни – оживленно беседуют с парнем и девушкой, которые сидят к нам с Сашкой спиной, так что я не могу разобрать, знаю их или нет.

Поднимаю руку, чтобы махнуть Ленке, но в этот момент парень напротив нее чуть поворачивает голову, демонстрируя идеальный профиль, и я столбенею.

Это просто смешно.

Я хочу развернуться и трусливо сбежать, но одергиваю себя. Да, похоже, что знакомым Костика по невероятному совпадению оказывается Даниил Благов, но это не повод вести себя как неврастеничка.

Продолжаю идти вперед, ощущая на пояснице теплую ладонь Сашки. Сердце грохочет как отбойный молоток, нервы натягиваются, а ноги с каждым шагом наливаются свинцом. Когда до стола ребят остается всего пара шагов, мы наконец попадаем в поле зрения Ленки. Она вскакивает с места и с широченной улыбкой бросается мне навстречу.

Я скучала по ней. Очень. Но пока она обнимает меня, я словно в замедленной съемке наблюдаю, как со своих мест поднимаются Костя и Благов. Вздергиваю подбородок: последнего я должна встретить холодной и уверенной, а не испуганной и смущенной.

Он во всем черном. Шелковая рубашка‑косоворотка, черный пиджак, узкие черные брюки. Красив. Так красив, что мое сердце падает вниз и бьется где‑то в районе желудка.

Смотрю, как Костя представляет Благова Сашке, как они жмут друг другу руки, а у самой по спине ползет струйка холодного пота, потому что наступает мой черед.

– Даня, познакомься с Мирославой, – говорит Костя. – Мира, Даниил Благов.

Наглец оборачивается ко мне, впиваясь в меня своим синим взглядом. Молчит чуть дольше, чем того позволяют приличия. Неужели, удивлен?

Я тоже молчу, но у меня просто язык прирос к гортани, так что я бы и под пытками не смогла вымолвить ни слова. Нахожу в себе силы лишь поднять руку, чтобы поздороваться.

Синие глаза смотрят на меня в упор, потом перемещаются на мою протянутую руку. В следующую секунду крепкие пальцы обхватывают мою ладонь, и я каким‑то неведомым органом чувствую, что непроницаемое выражение на его лице не сулит мне ничего хорошего.

– Мы знакомы, – лениво произносит Благов, а потом делает немыслимое: дергает меня за руку, так что даже Сашка не успевает ничего сделать, и на одно короткое мгновение прикасается горячими губами к моей щеке.

Ощущаю, как по телу разбегается непроизвольная дрожь, сердце бьется быстрее, отдаваясь в груди глухими ударами, а в том месте на щеке, которое он отметил своими губами, покалывает.

Когда он отстраняется, на его лице цветет привычная циничная усмешка. Я знаю, что он знает, что я хотела бы сохранить наше знакомство в тайне, но своим беспардонным поведением как бы намекает мне: будет так, как хочу я.

Нечеловеческим усилием воли я сдерживаюсь, чтобы не влепить ему пощечину на виду у друзей и гостей ресторана, который в этот вечерний час забит битком. В его глазах читаю откровенный вызов, будто он ждет, что я именно так и сделаю.

– Здравствуй, – мысленно аплодирую себе, потому что мой голос звучит ровно и спокойно, несмотря на то что мне хочется разорвать его на куски. И, предвосхищая волну вопросов, поворачиваюсь к своему парню и добавляю: – Наши родители знакомы.

Сашка галантно отодвигает для меня стул, и я машинально сажусь на него. До того как занять место рядом, он на мгновение задерживает свою руку у меня на плече – этот жест внимания, такой знакомый, такой родной… По моему телу прокатывается теплая волна, и я чувствую облегчение. Сашка рядом. Со всем остальным я справлюсь.

Когда все усаживаются, Костя представляет мне Веру, спутницу Даниила. Не хочу смотреть на нее, но правила приличия не оставляют мне шансов.

– Привет, – говорю я с пластиковой улыбкой.

– Привет, – отвечает она.

Даю себе две секунды, чтобы рассмотреть ее. Этого оказывается достаточно, чтобы понять, насколько она великолепна. Прямые иссиня‑черные волосы блестящим водопадом лежат на плечах, эффектно контрастируя с молочно‑белой кожей. Правильные черты лица с экзотическим разрезом глаз подчеркнуты искусным макияжем. На ней платье из последней коллекции Gucci за две тысячи евро. Я знаю, потому что смотрела на него в интернет‑магазине. Не девочка, а картинка. Идеальная пассия для Благова на… Сколько там у него подружки задерживаются?

Неделю?

Костя извлекает из ведерка со льдом бутылку шампанского. Раздается легкий хлопок, и золотистая искрящаяся жидкость течет в бокалы.

– За знакомство, – говорит он.

– И за приятные неожиданности, – добавляет Благов.

Его голос звучит спокойно и неторопливо, и в словах нет ничего криминального, но смотрит он прямо на меня, наплевав на то, что могут подумать остальные, а от его улыбки низ моего живота сводит сладкой судорогой.

Это просто нелепо.

Слышу одобрительный гул и звон хрусталя, но отказываюсь от шампанского. Плевать, как это выглядит со стороны, я лучше умру от жажды, чем пойду на поводу у этого типа. К тому же лучше мне сохранять трезвую голову.

– Не люблю неожиданности, – говорю я спокойно, выдержав пристальный взгляд Благова, и демонстративно отставляю бокал.

Сашка наклоняется ко мне и нежно целует в висок.

– Ты в порядке, малыш? – спрашивает он тихо.

Я знаю, что Благов смотрит. Чувствую его тяжелый взгляд, скользящий по лицу, поэтому поворачиваюсь к своему парню и коротко прикасаюсь своими губами к его губам.

– Голова немного болит. Не хочу пить.

Он согласно кивает: на лице лежит печать беспокойства, в глазах – искреннее участие. Чувствую себя отпетой мошенницей, потому что у меня, разумеется, ничего не болит. Разве что мозг плавится от навязчивого внимания Благова.

Я принужденно улыбаюсь, ощущая, как в ушах отдается биение собственного сердца, и совершенно не представляю, как переживу сегодняшний вечер.

К счастью, в этот миг к столу подходит официант с меню, и я могу сделать вид, что занята изучением блюд. Так и делаю, хотя слова и картинки перед глазами расплываются. Ну не могу я думать о еде, когда Благов сидит напротив. Он слишком наглый. Слишком вызывающий. Слишком привлекательный. Его просто слишком много, чтобы я могла быть спокойной.

Сколько шансов давала вселенная на то, что именно он окажется знакомым Кости? Один на миллион? Мне хочется истерически рассмеяться, потому что все происходящее не поддается никакому разумному объяснению.