В отместку ему

Он взял вилку с рук девушки, опустил её прямо перпендикулярно ко дну тарелки и покрутил по часовой стрелке. Спагетти послушно намотались вокруг столового прибора. Все свои действия Егор сопровождал словесным описанием и, отдавая вилку обратно Веронике, закончил фразой:

– Вот так, попробуй. Старайся не брать слишком много, а то жевать неудобно.

Как бы ни старалась Вероника, на её вилке по итогу всё равно оказывался неуклюжий комок макарон.

– У тебя как‑то ловко получалось, – попыталась она развеять своё смущение, а он на это лишь слегка отвёл уголки губ в стороны.

«Хоть креветки уже чищенные», – подумала потом с неким облегчением.

***

 

– Может, поедем на Красную площадь? – Предложила девушка, когда они вышли из ресторана и сели в машину.

Егор это предложение принял без особого интереса.

– А что там делать, каждый год одно и то же.

– Там же красиво! Особенно вечером.

– И особенно вечером там народу – тьма.

– Но я хотела погулять, – ответила разочарованно, сдавшись и надув губы.

По итогу сдался Егор, и они оказались в переполненной людьми Красной площади.

– Как муравейник, – недовольно буркнул молодой человек, пробираясь между незнакомцев в неизвестном направлении.

– Как очень красивый муравейник! – Ответила Вероника, завороженно оглядываясь вокруг.

Город уже украсили к Новому году, и обстановка Вероникой воспринималась так, словно она попала в волшебную сказку. Яркие огоньки, образующие различные фигуры, сверкали, привлекая внимание, а местами, где гирлянды были не только с краёв, но ещё и сверху, казалось, будто звёздное небо раскинулось всего в нескольких метрах над головой.

– Смотри, – сказала Вероника, мечтательно смотря ввысь, – выглядит как миллионы звёзд.

Егор поднял голову, но увидел только множество лампочек, соединённых между собой проводами, поэтому в ответ промолчал.

– Такое ощущение, – продолжила Ника, – что если подпрыгнуть, можно достать звезду с неба и загадать желание.

Она простояла несколько секунд, не издавая ни звука и смотря полным надежд взглядом на самую обыкновенную гирлянду. Губы медленно изогнулись в мечтательной полуулыбке. Егор видел огонёк, отражающийся в её задумчивых глазах, и думал о том, что загадывать желание, глядя на лампочку, совсем уж глупо. И всё же, он приобнял её, пытаясь сделать вид, что проникся мечтательным настроением девушки.

– Ты сейчас и правда желание загадываешь? – Задал вопрос, после нескольких секунд обдумывания, стоит спрашивать или нет.

– Да. И оно сбудется! – Произнесла Вероника, по‑детски наивно улыбнувшись.

– Ты же понимаешь, что это не звезда?

– Не важно, что это, важно, что я верю, что моё желание сбудется, – ответила девушка и сразу же подумала, что сморозила какую‑то чушь.

Однако после этих слов они взаимно потянулись друг к другу и поцеловались.

Настоящий поцелуй на настоящем свидании. Для Вероники это был далеко не первый поцелуй, у неё были истории и повзрослее, но именно в данный момент и с этим человеком всё было совершенно по‑другому, будто она вступает в новый этап своей жизни. Мурашки пробежали по всему телу, сердце забилось чаще, а голову покинули все мысли разом. Она закрыла глаза, и в этом мире не осталось больше никого кроме Егора и её самой.

Вторая часть свидания понравилась Вероника больше, чем первая.

В такой более привычной для себя обстановке девушка расслабилась и смогла раскрыться более ярко. Она, смеясь, крутилась и веселилась, представляя себя главной героиней волшебного рождественского фильма, а поведение Егора осталось неизменным, хоть он постепенно и начал проникаться радостным настроением своей спутницы.

«Кто бы мог подумать, что девушку сильнее впечатлит прогулка, чем ужин в дорогом ресторане», – подумалось ему. – «Что ж, это мило, но мне нужно не это».

Ему поведение Вероники чаще всего казалось глуповатым. Милым, местами забавным, даже немного привлекательным, но чересчур простым. Такая простота была не для него.

– Классно, да? – Сказала Вероника, весело улыбаясь и доставая телефон, чтобы сделать фотографии.

– Ага. – Ответил парень, и с лицом, нисколько не впечатлённым, добавил, – ничего необычного.

– Ну ка‑а‑ак. Красиво же! – Ответила, фотографируя ёлку.

– Красиво. А зачем ты это фоткаешь?

– Родителям отправлю.

Молодые люди находились в одном и том же месте и видели одно и то же, но реагировали совершенно противоположным образом. Для Егора это были просто гирлянды, а для Вероники – сказка наяву. Дело было даже не в том, что она росла в более простой обстановке. Её почти детская впечатлительность и непосредственность позволяли видеть прекрасное практически во всём. Искренняя как ребёнок девушка, чью веру в добро ещё не сломали разочарования в людях, всей душой верила в светлое будущее и была словно редкий представитель Красной книги. Только вот рядом не оказалось никого, кто смог бы по достоинству оценить эти качества и увидеть нечто необычайно прекрасное во всей её простоте, а сама она была чересчур добродушной и доверчивой, чтобы об этом думать.

***

 

Когда Егор отвёз Нику обратно к общежитию, они ещё некоторое время просидели в машине.

– Спасибо за вечер! – Сказала Вероника. – Мне очень понравилось!

Она и правда хорошо провела время за исключением той неловкой части в ресторане, где чувствовала себя, словно обычная лошадь, которую по ошибке заперли в одной конюшне с чистокровными верховыми.

– И тебе спасибо, – ответил Егор. – Таких, как ты, мало.

Последнюю фразу он произнёс искренне. Таких, как она, в его окружении и вправду практически не было.

На всём протяжении свидания он думал, стоит ли ему при прощании назначать ещё одну встречу. С одной стороны, его привлекали искренность и беспритворность новой знакомой, отражающиеся в невинных глазах, а с другой, она была девушкой не той масти, которую он представлял рядом с собой.

О чём именно он говорит, Вероника не поняла, сама она считала себя самой обычной девушкой, каких миллионы, но слышать такие слова было приятно.

– Ну ладно, пока, – сказала она.

– Сладких снов, – ответил Егор и погладил её по щеке еле заметным прикосновением, вызывающим щекотку и одновременно приятную дрожь по коже.

– И тебе сладких, – прошептала Вероника и вышла из машины.