Вера и рыцарь ее сердца. Роман в 6 книгах. Том 3
* * *
Быстро пролетели последние дни в Калининграде, и настал понедельник, день отъезда. Пять часов утра.
– Дети, собирайтесь. Мы едем в Бельгию.
– В Бельгию?
– Ура, у нас каникулы!
– А как же моё сочинение об осени?
Растерянную Таню, написавшую прекрасное сочинение про осень, перебил Витя:
– Я хочу ехать в Бельгию! – крикнул он, подкинув к потолку подушку. – Ура! У нас сегодня контрольная работа по математике! Мы едем в Бельгию!
– Это правда? Мама, мы едем в Бельгию?
Этот вопрос задала Катя, до которой доходили слухи о Бельгии, но она не верила в реальность этого путешествия в Европу. Не зная, что ждать от этой очередной маминой затеи с переездом, Катя остро почувствовала тоску, ей не хотелось покидать родную страну, своих новых друзей.
– Катя, мы уезжаем в Бельгию, и это наш единственный шанс быть вместе.
Из психиатрической больницы Веру с детьми забирал Саша, он привёз переселенцев к себе домой, куда должно было подойти международное такси.
Потом Галя напоила отъезжающих вкусным чаем с клубничным вареньем и дала в дорогу кулёк с пирожками. Она была довольна, что Вера выписалась из квартиры, где проживали её родители, и была рада, что Саша по доверенности получит Верину зарплату, заберёт к себе её вещи и новый цветной телевизор.
Звонок в дверь. Такси ждёт на улице. Рассвет сменился ясной зарёй.
На пороге из дома Саша всунул в руку сестры денежную бумажку в 100 долларов, всунул так, чтобы жена не увидела его щедрый жест. Он гордился мужеством сестры, которую так и не узнал по‑настоящему.
Когда Вера с детьми уехали, семья Саши собралась на кухне, и каждый думал о своём. Неожиданно за столом прозвучали знаменитые строки поэта Революции.
– Безумству храбрых поём мы песню.
Эти строчки Горького в задумчивости пропел Юра, а Галина уточнила их скорбный смысл:
– Как бы эта песня не обернулась для Веры горьким плачем.
Глава 2
Отправиться в Бельгию за лучшей жизнью было бы под стать какому‑нибудь авантюристу, но не рядовому врачу, имеющему на иждивении трёх несовершеннолетних детей. Но Вере выбирать не приходилось, ей казалась эта поездка в Брюссель «дорогой жизни», только не по обледеневшему озеру, а по трассе Калининград – Брюссель.
В годы войны по «ледовой дороге жизни» везли по замёрзшему Ладожскому озеру хлеб и продукты питания в блокадный Ленинград. Водители грузовиков рисковали жизнью ради спасения людей, они совершали подвиг, который в буднях человеку не совершить.
Вера имела гораздо больше шансов выжить, когда решилась покинуть родной берег, чтобы пристать к чужому, но скоростная трасса в Европу ей казалось не менее опасной, как и любой путь в неизвестность. Проявлять мужество в этом пути не требовалось, так как за такси было заплачено, поэтому Вера оставила все тревоги на потом и решила за дорогу хорошо отдохнуть, чтобы набраться сил для старта, который ей представлялся прыжком в неизвестность.
Когда прозвучал приказ «Отдать швартовы!», то суетиться ни к чему. Надо довериться капитану корабля под названием «Судьба и её жертвы», спокойно ждать прибытия в чужую гавань, смотреть вперёд, не оглядываясь назад.
Пересечение границы между Российской Федерацией и Польшей не вызвало никаких особых переживаний. Польша удивила Веру своей образцовой чистотой и отсутствием населения на улицах. Куда подевался среди белого дня весь польский народ, она не знала и заскучала. Скоростная дорога по Европе была однообразна, она не изменялась с пересечением границ между странами. Поэтому смотреть в окно автомобиля пассажирам такси быстро надоело.
Впервые за долгие годы Вера могла посвятить себя детям, которые нуждались в общении с мамой, и их неспешный разговор создавал в салоне настроение отпускников, едущих на курорт. Мамины истории, взятые из семейного архива, по большей части были грустными, но и над бедой можно посмеяться, когда беда уже позади.
Катюшу вполне устраивала роль молчаливой слушательницы. Она сидела рядом с водителем такси и не сводила взгляда с убегающего вдаль горизонта, её тревогу перед неизвестностью побеждало чисто юношеское любопытство. Мысленно она торопила время, ибо ей хотелось поскорее узнать, что случится по окончании этого пути в её персональной жизни. Иногда думать о будущем Катюше мешал тихий мамин голос и её излишняя открытость. Разве обязательно слушать шоферу подноготную всех скитаний её семьи.
Таксист, несмотря на свой молодой возраст, имел респектабельную внешность. Он был одет и пострижен по‑европейски. Хотя выпуклый затылок шофёра такси к концу поездки был Верой досконально изучен, но по одному виду наголо выбритого затылка трудно было судить о характере его обладателя, поэтому женщина решила признать таксиста временно глухонемым и не стеснялась в историях говорить правду о своей жизни.
Рассвет застал путешественников на границе Германии с Бельгией. В машине стихли разговоры. Слышалось только монотонное гудение хорошо отлаженного мотора. Младшие дети сладко спали. Витя посапывал на маминых коленях, а Танюша – осторожно прислонившись к её плечу. Катюшина голова моталась из стороны в сторону, девочка боролась со сном уже из последних сил, но место рядом с шофером она не хотела уступать никому.
С первыми лучами солнца задремала и сама Вера, во сне она осторожно обнимала младших детей, и Брюссель казался ей не просто местом прибытия, а городом её мечты. Страха не было, потому что старт новой жизни был уже взят, а дальше всё в руках Бога.
От дрёмы её разбудил вопрос водителя такси, в котором чувствовалось раздражение.
– Женщина, извините за любопытство, но сколько у вас есть денег при себе?
В подложечной области у Веры нехорошо ойкнуло. В мыслях зашевелилось страшное подозрение, что этот молчаливый шофёр только казался положительным человеком, а на самом деле он имел наглый выбритый затылок и нехорошие планы кинуть Веру по дороге в Брюссель, если она не доплатит за поездку. От страха перед неясным замыслом таксиста Вера честно выдала всю правду.
– У меня есть только одна бумажка в 100 долларов. Это всё, что я имею.
Она стала лихорадочно рыться в своей сумке, но деньги куда‑то запропастились, тогда Вера окончательно расстроилась и поникла.
Таксист на мгновение оглянулся на Веру, затихшую на заднем сиденье, а потом недоумённо покачал головой.
– Тогда хотя бы адрес, куда вас нужно отвезти, у вас имеется?
