Витязь в розовых штанах

– Лампа, я сейчас перечисляю варианты того, почему останки малышки увезли за Уральские горы. Возможно, Таисия жива, в могиле кто‑то другой. Для начала скажу: вариант не уникальный. Порой, когда человеку необходимо скрыться, устраивают фальшивые погребения. Успех предприятия целиком и полностью зависит от того, кто его организует. Если за дело берется профи, то докопаться до истины или невозможно, или очень трудно. Коли платишь не самому умелому человеку, тогда при простой проверке могут выяснить, что «покойник» жив. Профи выстраивают многоходовые комбинации, отправляют на пластическую операцию того, кто надевает чужую личину. Если клиент получает документы, например, преподавателя немецкого языка, тогда он должен шпрехать на дойче, иначе возникнут вопросы. Подобрать заменителя для «покойника» нелегко. Кстати, устроить «смерть» тоже непросто. Надо иметь сильно покалеченное тело. Как правило, в морге покупается труп бомжа или того, чью личность не установили. Подбирают похожего на главное действующее лицо: рост, вес, национальность. Таджика за русского, немца или шведа не выдать. Устраивают пожар, например, на даче «героя пьесы». Прибывает красная машина с бравыми парнями. В останках здания находят обгорелый труп, на нем то, что осталось от пижамы хозяина, лежит тело в развалинах постели. Понятно, жертву огня хоронят в закрытом гробу. Это лишь один вариант «смерти». И стоит такое очень дорого. Если хотите что попроще, тогда кандидат в покойники отправляется в командировку или на отдых вглубь России и там тонет в реке, или на него медведи в тайге нападают, оставляют ружье бедолаги, его сумку с телефоном, а от самого охотника – только пятна крови. И чаще всего семья понятия не имеет, какой финт учудил папа, дедушка, брат или мама, сестра, дочь. С родней потом «покойничку» поддерживать отношения нельзя. Умер так умер. Но на самом деле «труп» жив, получил документы другого человека. Если профессионал работает, то паспорт, диплом об окончании вуза и все остальные документы для живого сделаны идеально, и биографию новую вдохновенно составили, не подкопаться. Если же имеем бюджетный вариант, то вручается удостоверение личности реально умершего человека. И вот тут могут случиться изумления. «Мертвец» случайно сталкивается с тем, кто отлично знает ушедшего на тот свет. Или он по образованию врач, а надо жить с дипломом экономиста. Вот такие услуги значительно дешевле, но они, как говорится, до первого внимательного полицейского.

– Спасибо за интересную лекцию, – улыбнулся Володя. – Давайте вернемся к нашему вопросу, не будем уплывать в сторону.

 

Глава пятая

 

– Я не удалялся от нашей темы, – возразил Павел, – просто кое‑что объяснил. Олег Клавдиевич Букашкин, реально существовавший полицейский, начальник отделения, москвич, не вступал в брак с Клавдией Олеговной Жуковой, потому что нельзя сочетаться браком с несуществующей тетей!

– Так, – протянул Костин, – правильно ли я понял, что госпожа Жукова придумана?

– Может, где‑то и есть такая, – протянул Чернов. – Смотрел данные по прописке в Москве, рылся в других базах, там про Клавдию ничего нет. Но в столице и области полно людей, которые живут без регистрации, трудятся нелегально. Вот к нам с женой приходит убираться Галя. Она приехала в столицу из села Кудесное, там и прописана до сих пор. Живет на съемной квартире, работает уборщицей. Как я Галину отыщу? Физически она в Москве, а по документам в деревне, безработная. Но из села давно уехала, не выписалась. И подобных навалом. Сейчас начал поиск по России, вдруг выпадет Клава Букашкина, в чем лично я сомневаюсь. Могила Олега Клавдиевича зарегистрирована на Ирину Петровну Гончарову. Так зовут супругу покойного. Урну упокоили не в колумбарии, а в земле. Внимание! Вот вам видео.

Экран на стене загорелся.

– Ничего себе, – изумился Костин. – На этом погосте знаменитости разные и их родня.

– Еще военные, ученые, известные врачи, которым по статусу там лежать положено, – прибавил Чернов. – На этом кладбище круглосуточно ведется наблюдение. Сумасшедших много, есть люди, способные памятник осквернить. Посмотрите, кто в могиле лежит, куда урну с прахом Букашкина опустили.

– Однако, – покачал головой Володя. – Родители у Ирины Гончаровой непростые. Отец академик, мать профессор. Оба медики. И с ними Олег Клавдиевич, без указания титула и званий. Просто – Букашкин.

– Первой там захоронили урну с прахом жены Егора Филипповича Казакина, – начал объяснять Паша. – Та скончалась раньше супруга, особых заслуг не имела, но после смерти Казакина получила право на элитный погост. Потом там оказались Варвара Егоровна, дочь пары, спустя несколько лет – ее супруг Петр Павлович, затем сам Казакин. Все, кроме Егора Филипповича, кремированы, он один в гробу. И с ними еще Олег Букашкин, муж Ирины, внучки Егора, дочери Варвары и Петра. Дети успешных родителей могли взять в спутники жизни обычных людей, это лишнее свидетельство в пользу отца и матери Ирины. Они не гнались за чинами, медалями, главное – счастье дочери. Меня другое удивляет. Кладбище ну очень непростое, Олег там с какого бока?

– Он зять покойных, – напомнила я, – родственник.

– Нет, – отрезал Чернов. – Брат, сестра, сын, дочь – вот родня. Еще жена или муж имеют право лежать в одной могиле на этом погосте. Зять – никогда, он не родной тестю и теще. Кабы Ирина Петровна первой отправилась к праотцам, тогда по поводу Олега вопросов не было бы. Он ее супруг, поэтому и оказался в элитном погребении рядом со спутницей жизни. Хотя… Деньги решают любую проблему.

– Ирина жива? – спросила я и чихнула.

– Будь здорова, – тут же отреагировал Костин.

– Офигеть! Прямо куском отвалились, – изумился Чернов.

– Ты о чем? – не поняла я.

– На стол глянь, – отозвался Паша. – Не прямо смотри, левее.

Я повернула голову, увидела прядь волос и удивилась:

– Это что?

– Ты чихнула, и они свалились, – не своим голосом уточнил наш главный по компьютерам, и мне стало понятно, что он сдерживает смех.

Но я никак не могла сообразить, что происходит.

– Откуда свалились? Чьи волосы? Выглядят они странно! С одного конца такие светлые, прямо прозрачные. А с другого вроде русые но похожи на металлические.

– Те, которые ты назвала прозрачными, свидетельство того, что шевелюру просто пережгли, – растолковал Чернов, – а те, которые смахивают на фольгу… Даже не знаю, как добились такого эффекта. Лампа, эта прядь с твоей головы слетела, когда ты чихнула!

– Смеешься, да? – улыбнулась я.

– Серьезен как никогда, – возразил Павел. – Сделала модное окрашивание? Вуаля, результат!

Я осторожно потрогала прядку, которая сиротливо лежала на столешнице. Потом вскочила, помчалась в туалет и встала перед зеркалом. Оно отразило женщину, у которой тушь с ресниц, как всегда, сползла на щеки. Но с этой бедой легко справиться. А вот с волосами… Чуть повыше правого виска была залысина. Я провела руками по остаткам шевелюры и поняла, что волосы слетают с моей головы, как листья с дерева осенью.