Волшебный яд любви. Колючки в брачной постели

Имелись в районе и новостройки, умело втиснутые строителями на тех небольших участках, где прежде росли деревья и гуляли дети. Но в общем район не представлял собой ничего особенного. Но когда у вас большая семья и дети, лучше жить либо в спальном районе, либо вообще за городом. Потому что в центре для детей сущий ад.

– А едут‑то они в центр.

– Сама вижу. Сколько времени?

– Двенадцатый час.

– А за внуком ей когда в школу?

– Она сказала, сегодня у него пять уроков, к часу двадцати.

– У нее от силы два часа свободного времени, – озабоченно заметила Кира. – Интересно, как она собирается их использовать?

Но тетя Люда явно знала ответ на этот вопрос. Она остановила машину на Суворовском проспекте. С водителем явно расплатилась еще во время движения, потому что сейчас буквально пулей выскочила из машины и устремилась по Восьмой Советской улице.

Когда‑то на месте этих многочисленных Советских улиц были столь же многочисленные Рождественские улицы, названные в честь церкви Рождества Господнего, расположенной неподалеку. После революции церковь закрыли, а эти улицы переименовали, да так до сих пор и оставили.

Улицы эти хоть и ответвлялись от широкого Суворовского проспекта почти на всем промежутке между Смольным и Невским проспектами, но сами по себе особой художественной или архитектурной ценности не имели. Обычные узенькие улицы, застроенные в свое время невыразительными частными или доходными домами.

Однако имелись и исключения. Были и тут симпатичные и совсем небольшие домики, возле которых чудом сохранились зеленые скверы, и жить в таких домиках было тихо, приятно и очень уютно. Жители домов объединялись и закрывали свои дворы от чужаков. После чего им уже ничто и никто не мешал вкладываться в обустройство по полной программе. Где‑то делали парковку для жильцов, где‑то детские площадки. Вариантов была масса, на вкус и кошелек жильцов дома.

Вот в один из таких закрытых дворов и заскочила тетя Люда. Заскочила, оставив подруг с носом. Потому что сами они войти в этот дворик и стоящий за ним дом не могли. Двор был не только закрыт на кодовый замок, висящий на воротах, но он еще и охранялся бравой консьержкой, чей домик также виднелся чуть дальше через решетку.

Подругам только и оставалось, что приникнуть к решетчатым воротам и с тоской взирать на близкую и в то же время такую недоступную жизнь современных богачей, отгородившихся от остального мира решетками и охраной. А также на тетю Люду, скрывшуюся в дверях одного из подъездов дома.

 

Глава 3

 

Первой очнулась Кира.

– Ну, и как же нам с тобой туда попасть?! – пробормотала она, сканируя взглядом двор. – Ворота‑то закрыты.

– А как же тетя Люда попала?

– Похоже, у нее был ключ или она знала код двери.

– А кто ей сказал код? – удивилась Леся. – Или тут кто‑то у нее живет? Какой‑то знакомый?

Кира уже и сама запуталась. Возможно, в этом доме живет сестра тети Люды, та самая убитая Юлия Аюповна, теща Славки? Но кто же тогда живет в том доме, где тетя Люда была получасом ранее? Какой‑то дальний родственник, которого она захотела навестить, чтобы потом поехать в квартиру покойной сестры?

Нет, так не годится. Ведь тетя Люда сказала, что сестра живет совсем неподалеку от нее. Значит, уйдя из своего собственного дома, сначала тетя Люда побывала у нее. Нет, вряд ли сейчас тетя Люда приехала в дом своей сестры. Но тогда к кому она пошла?

– Надо тебе все‑таки узнать адрес дома, где жил Славка, – вздохнула Кира. – Ты как хочешь, а мне так плутать в потемках не нравится!

– Ага. Но сейчас нам бы надо попасть внутрь. Это важнее.

Домик консьержки был пуст. А сама консьержка сейчас с независимым видом маршировала по двору, то ли совершала моцион, то ли просто желая осмотреть свои владения. Вот если бы привлечь внимание этой особы, можно было бы выяснить, к кому это так торопилась тетя Люда. Консьержки обычно знают не только всех своих жильцов, но также и тех, кто часто к ним ходит. Если тетя Люда тут не впервые, можно рассчитывать на помощь консьержки. Вот только захочет ли она им помогать?

Кира пару раз оценивающе глянула на сосредоточенное лицо женщины и подумала, что, защищенная литыми чугунными воротами, она может оказаться очень гордой и несговорчивой. Стоит ли к ней соваться?

К тому же мимо то и дело шмыгают жильцы дома, двое даже столкнулись с тетей Людой в дверях. Возможно, они окажутся более любезными? Но все равно Кира никак не могла измыслить предлог, чтобы подойти к совершенно незнакомому ей человеку и поинтересоваться у него, кто та тетка в длинной юбке, которая сейчас пересекла двор и почти столкнулась с ним нос к носу.

И взгляды подруг снова остановились на консьержке. Она к этому времени закончила свои упражнения и строго воззрилась в сторону подруг. Женщина явно собиралась что‑то сказать, но не успела, потому что за ее спиной открылась дверь одного из подъездов, из которого и появилась тетя Люда.

– Она! Возвращается.

Девушки проворно шмыгнули прочь. Они совсем не желали, чтобы тетя Люда обнаружила за собой слежку и расшумелась. Подруги чувствовали, что она была не вполне откровенна с ними и им рассказала не все, что знала о смерти своей сестры и племянницы. У тети Люды имелась какая‑то общая с ними тайна. И если двоих эта тайна уже унесла на тот свет, то не рискует ли тетя Люда?

Но видимо, риск был ничтожен по сравнению с выигрышем. Она задерживалась, возможно, остановилась перекинуться парой слов с консьержкой, и у подруг возникла минутка, чтобы обсудить ситуацию еще раз.

– Как‑то подозрительно тетя Люда себя ведет.

– Она явно нервничает.

– Из‑за чего? Ее так потрясла смерть сестры?

– Или она что‑то от нас скрывает. Например, историю про те деньги, о которых случайно проговорилась.

– От нас… – задумалась Кира. – От нас‑то – дело понятное. А вот что же Славке его женщины ничего не рассказали?

– Вероника сказала, что Славка раздавлен случившимся несчастьем. И что он совершенно не понимает, откуда на их головы свалилась такая беда.

– То есть он не знает, кто мог убить жену и тещу?

– Если бы знал, давно бы уже рассказал об этом следователю. Зачем Славке сидеть за чужую вину?

– Ну, мало ли как бывает, – пробормотала Кира. – Но все‑таки почему жена, теща и тетя Люда ничего не рассказали парню?

– Теща и тетка считали его чужаком. А жена… Да, странно, что его жена тоже держала язык за зубами.