Восставшие из пепла

Лифт наконец остановился. Когда он издал обозначающий писк, мне показалось, будто это предательски зашипело моё закипевшее тело.

Мне срочно нужно было избавиться от неё!..

– Где ключ от твоей квартиры? – прислонив меня к стене, поинтересовался Дариан, но сделал это то ли грубо, то ли с какой‑то непонятной мне злостью.

– В сумочке… – я слегка приподняла свой клатч, обмотанный вокруг моего правого запястья золотистой цепочкой. Дариан сразу же снял его с меня и, резким движением раскрыв его, извлёк из первого же кармана связку из двух ключей. Распахнув входную дверь моей квартиры, он, не прикасаясь ко мне, указал мне рукой, чтобы я пошла внутрь, и я, уже босиком, держа одну из своих потерянных туфель в левой руке, вошла.

Развернувшись, я встретилась со своим провожатым взглядом, и меня вдруг снова накрыла необоснованная волна грусти:

– Дариан, ты злишься на меня?.. – заплетающимся языком начала я. – Почему ты злишься?..

Мне нравилось видеть её эмоции, но когда она начинала грустить, моё сердце начинало обливаться кровью. Облокотившись об открытую дверь виском, Таша смотрела на меня по‑детски наивным взглядом.

– Я не злюсь на тебя, – я сжал кулаки, упрякнув себя в том, что из‑за своей страсти был с ней слишком резок.

– Правда?

Ей действительно хотелось знать, что я на неё не сержусь. Мне это нравилось. Ещё недавно она шарахалась меня, словно огня, а уже сейчас хотела получить моё одобрение. Хорошее доказательство того, что всё развивается чётко по моему плану.

– Правда, – улыбнулся я. – На тебя невозможно сердиться. Послушай, если тебе понравился тот парень, Томас, я могу устроить для вас свидание, – моя пьеса продолжалась, и я не забывал об этом ни на секунду.

– Дариан, ты ведь знаешь, что мне не нравятся мальчики… – она протянула ко мне свою качающуюся руку и выдернула из моей руки свою туфлю. Увидев на моём лице откровенное удивление, она задорно засмеялась. Этот смех мгновенно поднял во мне новую волну желания. – Я имела ввиду, что мне не нравятся мальчики – мне нравятся только мужчины.

– Что ж, если у меня на примете появится хотя бы один достойный тебя мужчина, я тебя обязательно с ним познакомлю, – совершенно спокойно отреагировал на мои слова Дариан.

Его спокойствие относительно моей личной жизни было для меня словно оливковым маслом, липовым мёдом на душу!

– Дариа‑а‑ан!.. – едва запрокинув голову и поморщившись от внезапно нахлынувших эмоций, протянула имя собеседника я. – Ты даже не представляешь, как для меня важно знать, что ты теперь мой друг!.. – я не выдержала и, сделав шаг вперёд, обняла его. – Возможно я это завтра забуду, но, спасибо тебе… – отстранившись, я сделала полшага назад и, заглянув ему в глаза, договорила. – Ты и вправду не представляешь, как для меня это важно…

Дариан улыбнулся.

О, Таша, представляю. Отлично представляю. Это ты не представляешь, какое параллельно мучению я получаю удовольствие от этой охоты. Чистое наслаждение. Но тебе это ещё предстоит оценить, мой личный трофей. И я сделаю всё, чтобы ты насладилась моментом истины так же глубоко, как планирую насладиться им я.

Глава 17.

Дариан\Таша.

Весь следующий день я провела так тихо, как только была способна, сплавив детей на руки Полины, которая определённо была довольна лицезреть меня в глубоком похмелье. Как она выразилась, она считает моё состояние “хорошим признаком”, вот только хорошим признаком чего именно, она не уточнила. Может быть хорошим признаком склонности к суициду?..

Распластавшись на диване в гостиной, я каждой клеточкой своих обнажённых рук чувствовала приятную прохладу, исходящую от экокожи, и раз за разом перематывала в своём сознании воспоминания о минувшем вечере. Странно, ведь обычно, когда я перебарщивала с алкоголем, бóльшая часть захмелевших воспоминаний, если не все, выветривалась из моей памяти ещё до того, как я осуществляла свою первую попытку их воссоздать, однако на сей раз я помнила абсолютно всё, причём в мельчайше‑ярчайших подробностях.

И всё же я не могла поверить в то, что поведение Дариана – это не мой похмельный бред, а чистая правда. Он и вправду не флиртовал со мной, не ревновал к другим мужчинам, так ни разу и не станцевал со мной и даже доведя меня до квартиры не переступил её порога!.. Хотя, кажется, я ему говорила, что Мона ночует сегодня у меня… И всё равно, он довёз меня абсолютно и безрассудно пьяную до моего дома, а не до своего или какого‑нибудь отеля, и даже ни разу не попытался воспользоваться моим алкогольным опьянением! Раньше бы такого шанса он не упустил.

Я закрыла глаза и не удержалась от улыбки.

Да!..

Всё действительно изменилось!.. Мы всё‑таки будем друзьями!.. Мне не нужно больше его бояться!.. А если мне не нужно бояться Дариана Риордана, значит мне вообще больше некого и нечего бояться!..

Отныне я бесстрашна!..

И свободна!..

И непьющая!..

Впрочем, последнее – это всего лишь моё стандартное “похмельное” обещание, уже ставшее для меня традицией.

Генри позвонил мне около трёх часов. Организовывался праздник в честь годовщины его старшей дочери, и от меня хотели получить помощь…

Я, конечно, была рада факту появления в моём списке ещё одной двоюродной сестры, однако ехать мне никуда не хотелось. И всё же мне пришлось.

Уже в лифте я вспомнила о том, что так и не забрала машину от ночного клуба, поэтому, когда я увидела её припаркованной неподалёку от своего подъезда, я сразу же полезла в карман, чтобы проверить ключ на общей связке. Его не было. Та‑а‑ак… А этого я уже не помнила.