Возлюби врага своего
– Старик меня поймет! Он боевой командир, а не берлинский служака из ставки. Приготовь мне горячей воды! Необходимо помыться, побриться и идти на аудиенцию к подполковнику Шванике, будь он неладен.
Я поставил на печь кастрюлю со снегом и уже через двадцать минут из неё пошел пар. Постепенно подкладывая снег, уже примерно за час натопился довольно большой объем горячей воды. Крамер скинул с себя верхнюю одежду, обнажив спортивный торс. Все его тело украшали боевые шрамы, полученные за время всей этой войны.
– Что стоишь, давай, поливай! – сказал он, держа в руке кусок французского мыла из старых запасов.
Я, зачерпнув ковшом воду, стал обливать лейтенанта горячей водой. Тот мылился, фырчал от удовольствия, смывая с себя пот и грязь фронтового быта. Я понял Крамер вышел из эмоционального штопора и теперь на моих глазах обретал второе дыхание. Минут через тридцать обер– лейтенант уже был готов. Лицо его светилось и от него слегка благоухало свежестью чистого тела и дорогого французского одеколона. Тоска в глазах сменилась искрой, которая горела в них, как после удачного рейда.
– Кристиан, как я выгляжу!? – спросил меня Крамер.– Я мог бы стать героем твоих картинок?
– О, герр обер– лейтенант, вы хороши, как новая рейхсмарка. С вас можно икону писать!
– Русские, студент, тоже так говорят – хорош как новый пятак! Ты учишь русский язык?
– Так точно герр обер– лейтенант, – сказал я, показывая солдатский разговорник.
– Смотри – скоро он пригодится тебе. Грядет время великих перемен, впереди нас ждет лето. А где лето там тепло, там пляж, женщины и много шнапса. Ты, Кристиан, любишь женщин!? – спросил он, расчесывая волосы, глядя в осколок зеркала.
– Я же девственник! У меня еще никого не было!
– О, да – вспомнил – ты девственник, – сказал Крамер. иронично улыбаясь.
– Так точно, герр обер– лейтенант! Я еще не успел стать мужчиной.
– Дай бог дожить нам до теплых дней. Русские не смогут постоянно сдерживать напор нашей армии, и уже скоро они далеко отойдут на Восток. Вот тогда мы решим твою проблему! В окрестных селах еще должны остаться хорошенькие фроляйн.
– А как, герр обер– лейтенант, приказ фюрера!? – спросил я, стараясь предугадать его ответ.
– Фюрер не следит за тобой по ночам – это привилегия Господа! Я же не буду об этом ему докладывать.
– Так точно, герр обер– лейтенант! – сказал я, вытянувшись в струнку.
– Вот и хорошо…
Крамер ушел в штаб, а я завалился на нары, мечтая о скором наступлении долгожданного тепла. Постепенно глаза закрылись. Я уснул, провалившись в мир сновидений и грез
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Черная дыра
