Западня

Я еще раз осмотрела его с ног до головы. Для вора он был одет весьма щеголевато: дорогая коричневая кожаная куртка, брюки и рубашка, я могла поспорить на что угодно, – все хорошего качества и дорогих марок. Впрочем, откуда мне знать, может во Франции принято во всех ситуациях выглядеть безупречно, даже при ограблении. Грабитель был высокий, спортивный и совсем не худой для домушника, который должен пролезать во все окна и оконные форточки. У него было красивое лицо: прямой нос, пухлые губы с четкими очертаниями, аккуратная трехдневная щетина, волосы чуть волнистые, чей цвет был смешением шоколадного с пеплом. Пока я с любопытством разглядывала его внешность, он медленно приблизился и присел напротив меня, заглянув в глаза. Глаза оказались насыщенного голубого цвета. Взгляд был нежным, который редко встретишь у мужчины.

Это было как скачек в прошлое: его взгляд заставил меня на секунду забыть реальность и вспомнить школу, где в шестом или пятом классе я дружила с мальчиком, таскавшим мой портфель, делившимся со мной карандашами и бегавшим за другими мальчишками, которые стаскивали с меня ободок или заколку, стараясь привлечь мое внимание. У него были такие же нежные, светившиеся мягкостью глаза. Уверена, что ему завидуют не только мужчины, но и женщины.

Мужчина взглянул своими волшебными глазами мне в глаза, улыбнулся, и я обнаружила вторую очаровательную черту внешности – улыбку. Рука освободила другую руку от перчатки, зависла в воздухе, приблизилась к моему лицу и резко содрала пластырь. От неожиданной боли лицо сморщилось, и тут же мои глаза взглянули на него с благодарностью. Я сплюнула в сторону, пытаясь избавиться от привкуса пластыря на губах, и произнесла по‑французски.

– Спасибо.

– Пожалуйста, – он еще сильнее улыбнулся и огляделся вокруг.

Его все это изрядно рассмешило. Ситуация была более чем анекдотической.

– Похоже, здесь живут не очень гостеприимные люди, – тихо произнес он.

– Весьма негостеприимные, – я старалась как можно очаровательней улыбнуться. – Вас не затруднит меня развязать?

– Затруднит, – он улыбнулся в ответ. – Боюсь, Ваши друзья расстроятся, если Вы уйдете не попрощавшись!

– Я думала, они – Ваши друзья.

Мужчина опять улыбнулся, все пристальнее разглядывая меня.

– Я тут осмотрю все, а Вы тихо посидите.

Гость встал и начал ходить из одной комнаты в другую, осматривая стены, искал тайники, рыскал туда‑сюда минут двадцать. Руки у меня адски болели, все тело затекло, я с трудом представляла, как выбраться.

– Он – мой шанс, – сказала сама себе и облизнула губы.

Когда в очередной раз мужчина проходил мимо, я решила его пощадить.

– Если Вы ищете Ренуара, то его здесь нет.

Гость резко остановился и взглянул на меня. Голубые глаза впились так, что дрогнуло сердце, только не от страха, а от совсем другого чувства, непонятного, теплого чувства, которое разлилось по телу.

– Где же картина?

– Развяжите меня, и я расскажу все, что знаю, – глядя кристально‑честными глазами, произнесла я жалостливо.

Он еще раз оглядел меня всю, словно оценивая мои силы и возможность побега, и двинулся в мою сторону. Я почувствовала, как к руками приблизились другие руки. Он старался как можно деликатнее освобождать мои руки из плена, которые как и ноги сильно затекли. Места от веревок побаливали, я еле вытерпела, дожидаясь освобождения. Развязывая веревки, мужчина не переставал улыбаться, и когда я встала со стула, чуть не упав, подхватил меня, все еще продолжал улыбаться. Я кое‑как выпрямилась и поправила на себе одежду. Ноги и руки затекли от многочасового сидения – боль и покалывания тысячи тоненьких иголочек становились все ощутимее, как и аромат парфюма, хозяин которого стоял рядом беззвучно и наблюдал за моими действиями. Когда ноги более или менее стали слушаться, я прошла к какой‑то куче барахла, взяла свой пиджак и стала его надевать.

– Ты хотела сказать мне, где картина, – раздался тихий голос.

Он подошел близко, почти впритык, от чего стало еще приятнее.

– Вы на машине? – с замиранием сердца, спросила я.

– Да, – улыбнулся мужчина.

– Идемте, – нога сделала шаг вперед.

– Картина, – спаситель резко схватил меня за руку и заглянул в глаза.

– Идемте, здесь ее все равно нет, – ответила я.

Он разжал руку и пошел за мной следом. Спустившись вниз, мы зашагали к транспортному средству, постоянно озираясь. Серебристый и довольно красивый автомобиль стоял в отдаленном месте, чтобы не бросаться в глаза. Я села в кресло, спаситель услужливо захлопнул за мной дверь, сел на водительское сидение, повернул голову и снова улыбнулся.

– Итак? – принявшись внимательно слушать меня, произнес мужчина.

– Картина у жены, – ответила я на желанный вопрос.

– У жены кого?

– Какого‑то Жана, – пожала я плечами. – Я не знаю, кто это.

– Где жена? – продолжил мужчина разглядывать меня, немного улыбнувшись.

– Сбежала, – вздохнула я.

– Куда? – мужчина не переставал улыбаться и не требовал развернутого пояснения.

– Не знаю, – ответила я.

– А от тебя ребята что хотят?

– Надеются узнать, где картина, – ответила я и снова вздохнула.

– И где она? – еще раз улыбнулся мужчина.

– Я же сказала, что не знаю. Жена Жана увезла ее с собой, когда уходила от него.

– Откуда ты знаешь? – сверлил меня мужчина голубыми глазами.

– Они сказали, – ответила я безо всякого понимания, что происходит.

– Точно у жены? – произнес мужчина все еще с долей сомнения.

– Что, картина? – переспросила я повеселевшим голосом.

Он кивнул утвердительно на мой вопрос.

– Насколько я поняла, мужчины в этом абсолютно уверенны.

Водитель улыбнулся обаятельной и мягкой улыбкой, повернул ключ в замке зажигания и покачал головой. Машина двинулась с места.

– Вы с ней подруги? – раздался голос после пятиминутной паузы.

– Нет, – тихо ответила я, глядя на него кристально‑честными глазами.

Глаза переместились с дороги на меня. Я вздохнула и добавила.

– Мы – соседи по дому. Она жила на первом этаже, кажется.