Западня

– Думаю, она хочет еще чем‑нибудь здесь поживиться, – тихо произнесла я, наблюдая, как самозабвенно женщина разглядывает вещи, но особенно, охранную систему.

– Только этого мне не хватало, – вздохнул Поль. – Ехать, перехватывать Игорька не имеет никакого смысла. Теперь только она сможет нам указать, где он и картина.

– Я не верю, что картина в медицинском центре. Что‑то меня смущает в этой истории. – тихо произнесла я.

– Раньше ты была уверена, – тихо произнес Поль.

– Раньше она ничем не вызывала подозрений.

Минут двадцать Татьяна ходила по залу, создавая видимость того, что ее интересует антикварный магазин как обывателя. Мадам Солар рассказывала и показывала ей вещи, нисколько не утруждаясь этим. Поль наблюдал за Татьяной, потом ему надоело созерцать спектакль, и он переключился на меня.

– Тебя не очень интересует антиквариат, как я вижу, – произнес он, присаживаясь в сторонке у окна, где сидела я.

– У тебя нет посетителей, – тихо произнесла я.

– Мои клиенты приходят по записи и за определенными вещами. С улицы покупатели редко заходят в такие места.

– Значит, это все своего рода ширма?

– Скорее, обложка бизнеса, – с мягкой улыбкой ответил Поль.

– А ты учился музейному делу или искусствоведению? – вопрос я задала только из приличия, ответ меня не интересовал.

– Нет, – махнул он головой. – Мне ближе коммерция, чем искусство.

Меня все время подмывало спросить, почему Поль странно смотрит на меня, а заодно, спросить себя, почему мне нравится, что он так смотрит на меня.

– А те, кому нужна картина, чем занимаются? Я хочу спросить, каковы их возможности?

Поль вздохнул.

– Обширные, как у любой транснациональной корпорации, – произнесли губы мужчины.

– А точнее? – немного сморщился мой лоб.

– Инвестиции на фондовой бирже, в крупные проекты фармацевтической промышленности: дорогостоящая аппаратура, препараты от редких заболеваний, уникальные ингредиенты для производства лекарств, сопутствующая техника для производства, выпуск технических средств… – перебирал Поль слова. – Надеюсь, ты понимаешь, каково влияние людей с ежегодным оборотом в миллиарды. В силу жесткости и сложности характера, они желают получить то, что хотят. Объяснения вроде «картина исчезла» или «ее украли» их не удовлетворит.

– Они французы? – заинтересовалась я разговору.

– Почему ты спрашиваешь? – Поль вопросами тоже пытался выведать у меня информацию.

Я пожала плечами.

– Мой знакомый – француз, – тихо ответил Поль. – Месье Валери Эрво. Он – владелец частного банка, через который проходят операции с произведениями искусств, что я предлагаю. Один из его близких клиентов живет и работает в Америке, но часто бывает в Италии, думаю, у него итальянские корни.

– Фармацевтика и произведения искусства – странный коктейль? – продолжила я. – И все идет через банк с доступом к особым счетам?

Поль снова кивнул.

– А сфера влияния?

– Думаю, больше, чем Европа. И Штаты, может, и Россия, – ответил мужчина.

– То есть, ты хочешь сказать, что есть несколько людей в разных странах, которые переплетены? – мой лоб сильно нахмурился.

– Да, – голова с красивой шевелюрой кивнула. – Узелки могут быть очень маленькие и тонкие, почти не заметные.

– С одной стороны – узкий круг посвященных, с другой – широкий спектр возможностей за счет связей и власти, включая лоббистов? – продолжила я.

– Именно. Поэтому картину необходимо вернуть, и не только ее… – надавил Поль.

– А что еще? – я подняла брови.

Поль не ответил, только пристально посмотрел на меня, а потом, перевел взгляд на Татьяну. Та подплывала к нам, рассекая пространство своим роскошным бюстом.

– Ох, Поль, как мне здесь нравится! У тебя великолепный вкус! Почему муж не приводил меня сюда?! – затараторила она.

Словоблудие полилось рекой, от чего Поль морщился и вздыхал, не в состоянии и слова вставить. Сотрудница магазина подошла к нам и стала слушать восклицания.

– Мадам Солар, – произнес Поль, сумев‑таки вставить слово, – познакомьтесь. Это Татьяна – супруга нашего Жана.

Женщина вздернула бровь, взглянув на Татьяну, а потом мягко улыбнулась.

– Ах, милый мальчик, когда вы устанете надо мной подшучивать?

– Чистая правда, мадам, – улыбнулся Поль.

– У Жана не было жены, никогда, – покачала она головой и погладила свою руку.

– Мы были не расписаны, – тут же произнесла Татьяна.

Мадам Солар еще выше приподняла свою бровь.

– Правда невероятно? – произнес Поль.

– А Вы ему кто, дорогая? – произнесла она, взглянув в мою сторону. – Дочь?

– Что за глупости! – тут же встрепенулась Татьяна. – И что за недоверие, Поль? Я тебе все рассказала, как своему, а ты мне устроил проверку?

– Мы просто разговариваем, – повел плечами Поль, вглядываясь в женщину более пристально своими голубыми глазами. – Зачем поднимать лишний шум? Просто разговариваем о твоем муже. Например, куда он мог пойти, если дома его нет?

– Откуда мне знать?

– Может, к сестре поехал? – произнесла мадам Солар.

– У него есть сестра? – произнес Поль замогильным голосом, в тот момент мы с Татьяной посмотрели друг на друга.

– Есть, – ответила мадам Солар. – Сводная. Живет в пригороде, в часе езды от Парижа. Жан рассказывал, что не часто ее навещает, а в последний раз поссорился с ней. Это было, – задумалась женщина, поднеся палец к подбородку, – года полтора назад. Да, именно так.

– Становится все интересней, – произнесла я про себя.

Поль глянул на меня и кивнул головой. Я покорно встала и пошла к выходу, поняв его приказ без слов.

– Вы куда? – встрепенулась Татьяна.

– Мадам Солар, адрес припомните, пожалуйста, – проговорил Поль, вставая.

– Ох, мальчик мой, как мне вспомнить?! Он лишь говорил, что это какой‑то писатель, а может, военный… – протянула женщина.

– Какой писатель?