Западня

– У тебя есть план? – раздался тихий голос Жана.

Поль утвердительно кивнул головой. Мы вместе с Жаном затаили дыхание и стали ждать, расскажет ли нам Поль о своих дальнейших действиях.

– Что тебе пришло на ум? – подал голос Жан, не выдержав напряжения.

– Скажем, что картину мы нашли и готовы совершить сделку.

– И? – непонимающе промолвили мы с Жаном в один голос.

– Хочу устроить ловушку, – пояснил Поль.

– Но, похититель знает, что картины у тебя нет. Как же твое заявление сможет заставить его обнаружить себя? – спросила я, нисколечко не понимая плана.

– Он, наверняка, захочет убедиться, что картины у меня нет, или что я собираюсь отдать подделку.

– Для этого ему потребуется только подождать дня, когда ты представишь картину или ее отсутствие покупателю. Зачем ему обнаруживать себя раньше времени? – ничего не понимая, продолжала спрашивать я.

– Он захочет убедиться, – ответил Поль. – Во‑первых, ему необходимо подставить меня, поэтому он не допустит, чтобы я смог предоставить картину покупателю, во‑вторых, он пришлет кого‑нибудь, ничем себя не компрометируя. Я уверен, – кивнул Поль в подтверждение.

– И ты хочешь устроить ловушку, – промямлил Жан, – в магазине?

– Точно, – кивнул Поль. – И вы оба мне поможете.

– А Татьяна? Если она расскажет правду? – недоверчиво произнесла я, посмотрев на обоих мужчин и оценив их актерские способности.

– Татьяна расскажет нашу правду тому, кто стоит за ней. Она нам поможет. – произнес торжественно Поль. – Собирайся, станешь нашим шпионом, – сказал он Жану и встал с дивана.

– Поль, – подала я голос и осеклась.

– Оба вставайте, еще много дел.

Встав с мягкого дивана мы с Жаном обреченно поплелись за Полем, мало что понимая и мало в чем уверенные. Мне никак не удавалось поверить в то, что такая очевидная ложь заставить кого‑то обнаружить себя. С моей точки зрения, преступнику, укравшему картину, следовало сидеть спокойно и ждать дня, когда Полю придется показать картину покупателю. Я бы не стала себя обнаруживать ни за что. Но мужскую логику трудно понять, потому я подчинилась и села в автомобиль, который должен был доставить нас в Париж. По дороге обратно Поль завел с Жаном странный разговор.

– Жан, ты помнишь, кто интересовался картиной?

– Кажется, – пробурчал Жан, что‑то перебирая в памяти, – три человека. Самым настойчивым был коллекционер из Италии. Затем знакомый месье Эрво, американец. И, наконец, мадам Арно.

– И мадам Арно, – тихо повторил Поль за своим сотрудником.

– Почему ты спрашиваешь, помню ли я?

– Да так, – махнул Поль головой, – просто мыслю в слух. Кто‑то из этих людей причастен к похищению.

– Ты хочешь провести расследование и выяснить, есть ли у них алиби? – подал голос Жан.

– Не совсем, – улыбнулся Поль. – Я хочу выяснить, есть ли у них мотив.

– Как ты собираешься это осуществить? – заинтересованно произнес Жан, начав пристально рассматривать Поля.

– Вы мне в этом поможете, – ответил Поль. – Ты, Жан, для начала выяснишь, где находятся наши покупатели на данный момент.

– А затем? – сев поближе к Полю, Жан старался уловить каждое слово.

– Затем, навестим их по одиночке и предложим купить картину.

– Что это даст? – удивленно произнес Жан.

– Мы заломим цену, которая станет непомерной для них.

– Я не понимаю, к чему приведет подобный ход? – произнесла я.

– Неужели? – произнес Поль, взглянув на меня.

– Ты хочешь устроить переполох, – ответила я. – Но как это поможет выявить похитителя, я не понимаю.

– Очень просто, если он сам предложит картину на продажу, то покупатель начнет нервничать и не понимать, что происходит, захочет выяснить, кто хочет его обмануть. Если кто‑то из них и бровью не поведет, зная, что картина уже украдена и находится в надежном месте, то мы вычислим похитителя.

– Они друг с другом знакомы? – спросила я.

– Да, но не близко, – ответил Поль. – Это имеет значение?

– Думаю, между ними должна быть конкуренция, желание опередить соперника и завладеть картиной.

– Наверняка, – кивнул Поль головой. – К чему ты клонишь?

– Думаю, стоит сыграть на этом.

Поль взглянул на меня и улыбнулся еще раз одобрительно, остановил машину и кивнул головой в сторону двери.

– Выходи, – произнес он Жану.

Машина остановилась у дома с кованой дверью во внутренний двор.

– Чей это дом? – спросил Жан, выглядывая из окна.

– Мой, – ответил Поль. – Выходи.

Совсем скоро он приблизился к моему окну и открыл дверь возле меня. Я молча вышла из машины и последовала вслед за мужчинами.

– Что дальше? – гадала я, проходя по коридору вслед за мужчинами, поднимаясь вверх по лестнице и рассматривая их спины.

Мы вошли в прекрасную квартиру и расположились в гостиной за столиком. Поль кинул на стол странную тетрадь и вышел из комнаты. Руки Жана потянулись к тетради и стали быстро листать страницы.

– Трое подозреваемых, – бурчал себе под нос Жан.

– Двое, – вдруг произнес Поль, чем удивил нас обоих.

– Почему двое? – после пронзительной паузы спросил Жан.

– Нам немного облегчили поиски, – с долей горечи в усмешке ответил Поль. – Итальянца мы спокойно можем списать со счетов?

– Почему?

– Потому что итальянец мертв, – раздался лаконичный ответ, – у нас только два подозреваемых.

– Когда? – Жан привстал от шока.

– Совсем недавно, – ответил Поль, глядя сквозь меня. – Несколько дней назад его убили в Венеции.

– Неужели? – произнес Жан, все еще не в состоянии поверить в столь необычное стечение обстоятельств?

– К сожалению, – вздохнул Поль.

– Значит, его могли убить из‑за картины? – раздался странный голос Жана.

– Возможно, из‑за картины, или еще из‑за чего‑то, о чем мы не знаем, – ответил Поль и взглянув на меня впервые за долгое время. У меня екнуло сердце от взгляда голубых глаз.

– Рисунок, – вдруг сорвалось с губ Жана. – Ты его забрал?