Защитники
– Хм… Это я помню, – почесала затылок подруга. – А потом помню шикарную тачку и шикарного мужика в придачу. Еще какого! – она вскинула глаза к потолку.
– Вот только ты не помнишь самого интересного! – я начинала немного злиться. Потому, что восторженные воспоминания подруги реально уже здорово подбешивали. Ну да, она лежала в канаве, видела сны, а я… – Между «пошли поймать такси» и «шикарным мужиком на шикарной тачке» были еще трое шикарных мужиков.
– Трое? Ммм… Мы были в ударе? – похмелье явно не позволяло Ирине трезво оценить то, на что я ей намекала. Поэтому я рубанула правду‑матку так, чтобы у нее уже и мысли не оставалось, что вчера случилось нечто хорошее.
– Да! Мы были настолько в ударе, что ко мне пристали три мужика. Повалили и почти изнасиловали! Разорвали одежду и почти вставили то, что плохо торчит, туда, где его совершенно не ждали!
Я выпалила это на едином дыхании. Подруга поперхнулась огурцом, закашлялась и налила себе еще чаю.
А затем посмотрела со смесью вины и недоверия.
– Ты серьезно?
– Более чем! Если бы мои драные лосины еще не выкинули, уверена, в ультрафиолете там светилось бы очень много любопытного…
– Так эти… сволочи… тебя не…
Ирина запнулась и, отложив огурец в тарелку, воззрилась на меня уже не мигая. В ее взгляде мелькала смесь вины и досады. Брови забавно сложились домиком. Губы поджались.
Ну это уже хотя бы что‑то. Вместо бравых и радостных «Оу! Мы были в ударе!» «Мы оторвались вчера на полную катушку!»
– Нет. Потому что явился тот шикарный мужик.
– Мм… – подруга откинулась на спинку стула, взяла свой огурчик и уже намеревалась порадоваться. Когда я решила обрубить ей эту функцию на корню. Настолько злило, что все неприятное вчера пережила только я. А Ирина даже особого похмелья не испытывает. Я знала, что она не сильно страдает этим делом после того, как наберется по самые брови. Да и так накачивалась подруга нечасто. Просто вчера у нас обеих был железный повод… И этого не отнять.
Но жутко хотелось стереть эту ухмылку с лица Ирины.
– И если ты думаешь, что вчерашние мои приключения завершились спасением от насильников, спешу тебя разочаровать! Это было только начало. Можно даже сказать – прелюдия!
Ирина проглотила огурец и замерла, сверля меня внимательным взглядом.
Нервно сжала чашку рукой и какое‑то время просто молчала. Видимо, уже боялась задавать наводящие вопросы.
– Ну и? – наконец, встревоженно спросила она, хмурясь. – Нет, правда, я вчера перебрала. Прости, пожалуйста… Сама знаешь… Я получила конкретный вердикт… Я бы даже сказала – приговор… Ну и… Извини, Аля… Не предполагала, что все может так завершиться…
Я отмахнулась, прерывая сбивчивый поток объяснений и извинений. Что случилось, того уже не изменишь.
– Ну так что? Неужели тот шикарный мужик… То есть тот мужик… Эм…
Ирина запнулась и замолчала.
– Там случилось что‑то странное… С тем мужиком…
– Странное? – подруга не понимала. Впрочем, я и сама не понимала случившегося, поэтому объяснять было особенно сложно.
– То есть? Он не смог? Хотел, но не вышло? Или слишком смог и тоже тебя грязно домогался? Или он смог, но ты не получила удовольствие? Или он грязно домогался и все же добился? Но удовольствие ты все равно получила? Как там в книгах пишут «тело ее предало»? Или у него извращенные вкусы? Ну там садизм, мазохизм… ролевые игры… Да говори уже! – Устав насиловать собственную фантазию, Ирина решила насиловать мое терпение.
Я попыталась рассказать о том, что выглядело для меня полной несуразицей.
– В общем. Он отвез тебя домой. Даже затащил в квартиру и уложил спать.
– Ага. А я‑то еще удивлялась! Как это тебе удалось доставить меня на пятый этаж? Думала, ты здорово подкачалась за последние месяцы. И ладно бы волоком! На мне ни ушиба, ни царапинки!.. Ну и? – заметив, что ее откровения меня не удивляют и не трогают, поторопила меня Ирина.
– Потом мы поехали ко мне… И… не доехали.
– Э‑э‑э…
– Вот именно! Я заснула в машине и проснулась дома у того мужика. Кстати, его зовут Беркут. Вернее, Борислав Беркутов.
– У него дома? – Ирина перешла на ультразвук. – И? Надеюсь, он…
– Нет. – Поспешила я утешить подругу.
Ирина взяла себе еще один огурец, смачно откусила и, прожевав, заявила:
– Я уже ничего не понимаю!
– Вот! Теперь мы в равном положении! – победно заявила я. – Я тоже ни черта не понимаю!
– А мможно поподробней… Ну о том, чего ты не понимаешь…
– Я проснулась. Голая. В чужом доме. Затем заявился Беркут. Вначале у нас был какой‑то странный разговор. Он сказал, что привез меня по адресу. Но там оказались другие люди. Я забыла, что таких улиц в городе четыре! И он приехал не в тот жилой массив. Потом он решил не колесить по городу наугад. Привез меня к себе домой. Раздел, помыл…
– Стой! Стой! – Ирина подняла руку, словно опять учится в школе и хочет ответить урок или попроситься выйти. – А почему он не разбудил тебя?
– Ты это у меня спрашиваешь? – огрызнулась я на подругу. – Не знаю! Не знаю! Не знаю!
– Э‑э‑э‑э… Ничесе!
– Он не объяснил. Так вот. Раздел. Помыл. Заказал новые вещи. Ты их видела.
– А потом? – Ирина даже перестала жевать, настолько ее захватил наш разговор.
– Суп с котом! – вновь огрызнулась я. – Потом мы с ним еще поговорили.
– О чем?
– Он предложил мне в качестве благодарности за спасение и доставку тебя домой остаться у него в гостях.
– Погоди… В каком смысле остаться в гостях?
– Сказал, у него шикарный бассейн, какая‑то суперсауна с оздоровительным эффектом. И лес. И я могу покупаться, погулять и вообще расслабиться.
– А потом?
– Я потребовала, чтобы меня отпустили домой.
– А он?
– Вначале пытался уговаривать. Даже как будто хотел остановить силой.
– Хватал? Удерживал? Лапал? Связывал???
– Нет. Но надвигался так, будто планирует все это сделать. А то и что‑то похуже.
– А ты?
– Боялась и куталась в простынь. А что мне еще оставалось?
