Защитники
Признание вырвалось само. Также как вчерашняя ложь о том, что за ласточкой еще охотятся дружки насильников. Чтобы та не сомневалась – поехала с ним. Сегодня вырвалась уже не ложь – чистая, незамутненная правда. Но Беркут слышал, как Аля нервно и рвано пыхтит в трубку, хотя она и пыталась выровнять дыхание и понимал, что здорово погорячился.
И он решил пойти на попятную. Дать ей воздуха. Чтобы, наконец, продышалась. Не чувствовала, что он перекрывает ей кислород своим давлением и своим штурмом.
Было непросто, но Беркут справился.
Можно сказать – взял себя в руки и сам себя заковал в цепи столь необходимой сейчас рассудительности.
Сбросил вызов и еще некоторое время бесцельно слонялся по дому.
То и дело заходил в комнату, где спала Аля.
Вспоминал. Смаковал каждое мгновение. Пока она еще была тут… По факту – принадлежала ему и этому дому.
Как уложил ее, такую теплую, расслабленную, беззащитную. Накрыл простынкой…
Она заставляла все в душе перевернуться и закипеть для пущего удовольствия.
Пока мыл ее, сам поражался – как еще получается сдерживаться.
Об его тело можно было питать электростанцию. Высекать искры, поджигать факелы.
Но одновременно Беркуту почему‑то нравилось о ней заботиться. Так, словно она его собственная и он стремится сделать ей хорошо. Так словно ее «хорошо» это его «здорово», «прекрасно» и «восхитительно». Будто все в его жизни подчинено ее «хорошо».
То, что сейчас ласточка в его власти, по сути – в его руках – именно это и сдерживало Беркута. Наполняя его совершенно новыми впечатлениями, чувствами, порывами.
Радостью от мысли, что ухаживает за кем‑то важным в своей жизни. Не очередным проходным женским персонажем – а кем‑то значительно, несоизмеримо большим.
Непривычно. Но ужасно приятно.
До желания напевать себе под нос глупый мотив и пританцовывать еще глупее.
Потом он проверял ее каждый час. Смотрел как она мирно посапывает. Подтягивал простынку, если ласточка раскрывалась и съеживалась в позе младенца. Он заботился о ней как о ребенке. И получал от этого странное, совершенно незнакомое удовольствие.
Но такое естественное, как выяснилось. Что было дико неестественно расстаться с ним.
Когда Аля сбежала.
Беркут понимал – почему она так сделала.
Хотя фантазии уже рисовали как он заказывает им еду из ресторана, они купаются в бассейне, смеются. Почему‑то именно смеются! Играют, брызгая друг в друга солоноватой водой. Беркут подныривает, дразнит ласточку, хватая ее за ноги. А потом она обвивает ногами его бедра… И…
Но он отлично понимал, что подвигло ласточку на такой поспешный и суматошный побег.
Прикидывая варианты как вернуть ее, Беркут подумывал попросить кого‑то третьего нанять Алю на работу. Это выглядело бы более естественным. И однозначно меньше ее напрягло бы. А потом – бац – и появился бы сам Беркут. Под каким‑нибудь благовидным предлогом. Знакомый пригласил посмотреть новый проект… Зашел в гости, на встречу… Еще что‑то…
Но… Беркут вдруг понял, что просто не может отдать даже эти крохи общения с ласточкой кому‑то другому.
Это было… как обухом по голове! Оглушительно… Сногсшибательно… И в плохом и в хорошем смысле слова.
Потому что встряхнуло Беркута нехило и как‑то разом поменяло полюса его жизни и приоритеты.
Нуждаться в женщине, которую едва знал. Ощущать, что твой мир вдруг стал тусклым и каким‑то неполным без ее присутствия. В машине, в доме, да где угодно…
Это был хороший удар под дых.
Такого Беркут «все под контролем» не ожидал ни от себя, ни от жизни.
Но он умел преодолевать препятствия, терпеть и приспосабливаться к обстоятельствам…
И раз осознал проблему, вник в ее суть – надо решать. А не киснуть как нервная баба.
Беркут неспешно прошелся по лесу. Слушая как шелестит под ногами трава и как палая листва с хрустом ломается под подошвой.
Он часто так делал. Успокаивало и умиротворяло. А когда не помогало – ехал в спортивный клуб боксировать или драться в спаринге, если попадался достойный партнер.
Нужно было немного привести себя в норму, чтобы заняться делами насущными.
И Беркут даже не подозревал, какую подлянку приготовила ему судьба. А может – подарок. Как посмотреть.
Сегодня у Беркута намечалась встреча с одним из очень крупных заказчиков. Его сеть охранных агентств считалась одной из лучших в стране. Поэтому ей не брезговали ни банки, ни крупные бизнесмены, ни чиновники, которые боялись за свою тушку при встрече со своим же народом.
Заказчик был выгодным, а контракт обещал стать долгосрочным. Поэтому Беркуту просто жизненно требовались сейчас холодная голова и полная концентрация.
Однако добиться этого получилось не сразу.
Но если хочешь заполучить женщину, нужно показать, что можешь дать ей все.
Все, кроме свободы.
Впервые у Беркута была такая мощная мотивация для заключения выгодной сделки.
Фирма Борислава пользовалась успехом и к заказчикам он относился по принципу: не один, так другой.
Но Беркут решил, что самое время заработать все возможные деньги. Пригодятся.
Он сам не понял, что даже работа вдруг стала вращаться вокруг Али.
* * *
– Короче, нам нужен полный фарш. По высшему разряду. Денег не пожалеем.
Вадим Ахтенов ходить вокруг да около не любил. Старый вояка. Рубил все напрямую.
Беркут даже удивился – что именно его прислали для переговоров. Ознакомился с личностью «мостика» между собой и выгодным контрактом. Алексей и тут не подвел. Хотя у Ахтенова за плечами были годы службы в одном секретном правительственном агентстве.
Впрочем, все предприятия текут. Эту истину Беркут давно усвоил. Главное, чтобы информация текла в его сторону. А не наоборот.
Ахтенов сидел в кабинете Беркута, надежно защищенном от прослушки, и любого другого способа выведать информацию.
Обставлен интерьер был достаточно скупо. Несколько полупустых шкафов из белого дерева. Большой рабочий стол с компьютером последней модели. Огромные, удобные для работы кресла.
Ничего лишнего. Ничего ненужного.
