Завещание
Я надела шерстяные брюки и все три свитера, которые взяла с собой. Потом спустилась в обеденный зал, где за тремя большими столами сидели мои коллеги с исторического факультета. Каменные стены украшали оленьи головы с рогами. Из окон эркеров открывался вид на деревья, которые в свете луны отливали черно‑синим. Я села между двумя незнакомыми мне студентками. За хаггисом[1] и олениной с черничным соусом мы разговорились. Джессика была американкой, только что защитившей диссертацию, а Мэри – третьекурсницей из Йорка.
Уильям сидел рядом с Джеффом за дальним столом. Когда настало время десерта, ко мне подошла Мейрид.
– К тому времени, как все допьют кофе, новички должны придумать вопросы для викторины. Дело за нами.
– Проще простого, – заверила я ее и, вернувшись в нашу комнату, достала из рюкзака блокнот и ручку. Мейрид уронила голову на руки. Я придумала все вопросы, кроме двух.
Студенты разбились на две команды, одну из которых возглавлял Эндикотт, а другую – Грегори Пратт. Вопросы были следующие:
Перечислите по порядку имена жен Генриха VIII.
Какая страна получила независимость от Кальмарской унии в 1523 году?
Какая английская правительница была известна как «Девятидневная королева»?
Фамилия какого художника эпохи Возрождения была Санти?
Кто в 1593 году изобрел термометр?
Под предводительством кого в 1519 году в Прованс вторглись берберские пираты?
Кто и почему разграбил Рим в 1527 году?
Команда Эндикотта опережала соперников на три очка, когда очередь дошла до моего вопроса о разграблении Рима.
Грегори вздохнул.
– До сих пор вопросы были составлены корректно, однако разграбление Рима в 1527 году – эпизод многогранный. Возможно, армия Священной Римской империи действовала по приказу императора Карла V, поскольку папа Климент VII встал на сторону враждебной Франции. С другой стороны, императорские войска не получали жалованья и имели в своих рядах немецких протестантов. Откровенно говоря, вопрос расплывчатый, а ответ можно интерпретировать по‑разному. Лучше задавать конкретные вопросы с однозначными ответами. Давайте перейдем к следующему вопросу.
– Это ваш ответ? – спросил Эндикотт.
– Да. Но я бы предпочел перейти к следующему вопросу.
– Что ж, это справедливо, – кивнул Эндикотт. – Следующий.
Грегори повернулся к нам с Мейрид и, взмахнув рукой, отвесил театральные поклон.
После того, как игра закончилась ничьей, которая стала возможна только благодаря дисквалифицированному вопросу, мы отправились в бар. Ключи от комнат, прикрепленные к большим деревянным брелокам, мы оставили на столах.
– Даже не думайте заказать выпивку за счет соседа, – проворчал Эндикотт. Он присоединился к остальным и потягивал пиво, но не успела я допить первую порцию виски, как заметила, что он уходит. Мейрид разговаривала с Йеном о Бельгии и о впечатлениях Йена от жизни в Шотландии, поэтому не обратила внимание ухода Эндикотта – да и никто другой, казалось, не обратил. К часу ночи мы остались ввосьмером и распили пять бутылок виски. В какой‑то момент зашел Дункан и извинился за то, что не нашел обогреватель. Я повернулась к Грегори Пратту и попыталась прикинуть, сколько ему лет. Возможно, немногим больше, чем Розе.
Никто о ней даже не упоминал. Может, это неуместно, пока идет расследование? У нас достаточно стресса из‑за учебы. Добавить сюда переживания из‑за потери одного из своих…
Сделав глоток виски, я, осмелев, подошла к Грегори. Он набирал сообщение в телефоне и улыбался – или ухмылялся, сложно сказать. Он не обратил на меня внимания. Тогда я налила виски в стакан и поставила на стол перед ним.
– Я угощаю.
– О, привет, Изабель, – отозвался Грегори. – Спасибо. Очень мило с твоей стороны. – Он сделал небольшой глоток, посмаковал виски во рту и поставил стакан на стол. – Должен воздать тебе должное за викторину. Один только вопрос о разграблении из Рима… Но неважно. Браво, Изабель.
– Спасибо, Грегори. Очень рада, что вопросы тебе понравились. Я хотела спросить… ты хорошо знаешь Розу?
Грегори наклонил голову набок и прочистил горло, смерив меня напряженным взглядом. Потом сделал еще один глоток виски.
– Ну, Розу Брюстер, – настаивала я. – Ты же помнишь ее? Роза – пропавшая недавно докторантка нашего факультета. Красивая женщина. Многообещающий ученый. Как по мне, такую трудно забыть.
– Конечно же я знаю Розу. Не нужно драматизировать. Скорее всего, она уехала, чтобы заняться исследованиями. Или у нее заболел отец.
Я сделала глоток виски, выдерживая взгляд Грегори.
– Невероятная женщина, – продолжал он. – Палеограф, исследователь, выдающийся писатель и талантливый оратор. И, как ты сказала, просто красавица. Само очарование.
Я почувствовала укол неприятного чувства.
– В наш последний разговор Роза сказала, что сделала необычную находку, – добавил Грегори.
– Неужели?
– Находка связана с одним из представителей семейства Фальконе, который уехал в Бразилию по тайному поручению Екатерины Медичи.
Я придала лицу заинтересованный вид, стараясь не дать понять, что в общих чертах знаю эту историю.
– Борьба за господство в Атлантическом океане включала определенные этапы на территории Нового Света под руководством лучших адмиралов, некоторые из них были генуэзцами. Этот самый Фальконе вел торговлю с местными жителями – обменивал лошадей и огнестрельное оружие на ценные вещи, золото, драгоценности, нефрит из Центральной Америки и… – Грегори сделал еще один глоток виски, а затем его взгляд встретился с моим. – Даже экзотических животных, таких, как попугаи. – Немного помолчав, он продолжил: – В конце концов испанские войска поймали людей Фальконе, но самому Фальконе удалось бежать. Он вернулся во Францию, прихватив с собой одну вещицу – изумруд необычайно редкого цвета и размера, и, что нехарактерно для таких камней, почти безупречный.
Почему Роза поделилась своим тайным открытием с Грегори Праттом? Скорее всего, фон Кайзерлинг поведал ему ту же историю, которую я недавно услышала за ужином.
– Что с ним случилось? – спросила я, наклонив голову набок.
[1] Шотландское блюдо из бараньих потрохов.
