Звезда Давида

– Возьми, промой водой, смочи тряпку самогоном и приложи. Пройдёт!

 

Прошла пара часов, и караван вышел на стрежень.

А в сумерках Прокопий сделал остановку и собрал атаманов к себе.

– Ребята, добыча у нас хорошая оказалась, но я надумал спускаться дальше. Там тоже будет чем поживиться. Тут‑то у нас неплохо получилось. Много убитых?

Атаманы неуверенно называли потери, а атаман‑посадник считал.

– Всё вполне сносно, ребята! Всего девять убитых. Так и дальше будем стараться.

– А в Хлынов кого отправлять, атаман? – спросил Фёдор. – Раненых с сотню наберётся. Не с ними же тащиться дальше. Надо бы отправлять их домой. Да и добро тож негоже тащить дальше.

– Отправим. Пусть кто попроворнее отберёт пару десятков ушкуев, да и людей к ним. Утром пусть и отправляются, но до света. Сарай стоит пройти в темноте.

В темноте, с трудом высматривая нужное, атаман Назар всё же к полуночи собрал малый караван. Всех распределил по местам и перед рассветом, часа за полтора, дал сигнал уходить. Все здоровые воины взялись за весла. Торопились, чтобы до света миновать город и уйти от монголов, что могли бы организовать нападение.

Ушкуй Егора наполовину состоял из раненых и нескольких бывших рабов. Сам он прислушивался к боли в ноге и тихо матерился за такую оказию. Один старый воин что‑то сделал с раной, но боль не утихала. Это злило, он жалел, что не попал в число тех, кто продолжил поход. Но делать нечего, должен смириться. С такой ногой его никто бы с собой не взял.

Егор оглядел реку. Далеко на горизонте ещё можно было заметить дымное марево над городом. Он усмехнулся, гордость за удачный набег на татарву затмила неудачу с ногой.

 

Глава 4

 

Продвижение вверх по реке оказалось очень трудным. Лето заканчивалось, и ветры в основном были северные. Выгребать пришлось с большим трудом. И ещё монголы. Они появлялись слишком часто, это сулило большие неприятности. Хлыновцы постоянно ожидали нападения, а сил было слишком мало. Многие раненые ещё не поправились, а иные отдали Богу свои грешные души. И наконец большой отряд монголов, больше тысячи конников, подстерёг караван и мощно обстрелял его из луков. Никого не убило, но раненых прибавилось.

– Впереди протока в Ахтубу! – передал команду по каравану сотник Ахромей.

– Сворачиваем туда, ребята! Не высовываться, дурья башка!

– Скоро окончится узость стрежня, – пояснял Ахромей. Он сейчас командовал пятью ушкуями и был по статусу уже малым атаманом. – Держи ближе к левому берегу, ребята! Авось пронесёт!

Караван медленно отошёл к левому берегу Ахтубы и через два часа скрылся за зарослями густого леса, что опутал остров. Монголы отстали, но рыскали в поисках брода или лодок, чтобы переправиться на остров и покончить с хлыновцами. А у тех оказалось больше десятка раненых.

– Братцы, идти будем всю ночь. Надо отыскать убежище и передохнуть. – Ахромей оглядывал сбившийся в кучу караван – хорошая мишень для татарских лучников. Но те пока не появлялись. А найти лодки в этой глуши было трудно. До Сарай‑Берке было вёрст сто с гаком, а это две недели хода.

Измученные греблей хлыновцы лишь под утро решились устроить привал. В тишине высадились на берег острова и устроились на траве. Вяло постелили попоны, потники и одежду, быстро повалились отдыхать. Костров не зажигали. Перекусили чем бог послал.

Ахромей выслал сторожу на берега острова. Ширина его не превышала версты. Разведка доложила, что поблизости монголов не видно, но далеко на полдень что‑то есть. Далёкие огни, а утром едва заметные дымки поднимались в небо.

– Пока обоснуемся здесь, – распорядился Ахромей. – Дальше идти опасно. Могут подумать, что мы ушли дальше на полночь.

С неохотой, но с атаманом согласились. Слишком истомлены оказались люди.

– День переждём, – заметил Богдан, вернувшись с совета атамана. – Там видно будет, ребята. Авось монголы перестанут нас тут искать. Атаман так и обнадёжил.

– Как бы не просидеть нам тут до смертного конца, – горестно вздохнул Тимоха, бывалый вояка со шрамами на заросшей бородой морде.

– Не каркай, Тимоха, – цыкнул на него Богдан. – Ахромей дело предложил. Нам деваться некуда. Посидим тут, передохнём. Ночами можно путь продолжить. Авось Сарай проскочим, а там уж полегче будет.

– Не скажи, – усомнился Богдан. – Дальше островов, считай, и нет. Где скрыться, коль нужда будет заставлять? А река вся как на ладони.

– Нечего тогда и болтать зря, – согласился Тимоха. – Будем сидеть и отдыхать. Сил‑то нам треба накопить, ребятки. Да и рыбки охота наловить. Давно не баловались ушицей. А надо бы.

Вечером выкопали яму, сделали заслон, и там Тимоха сварил душистую уху. Все с наслаждением поели, выставили стражу и улеглись спать. У Егора нога чуть успокоилась, и он наконец‑то знатно выспался. А утром даже вышел с палкой прогуляться по острову. Лагерь раскинулся шагов на сто. Ушкуи, убрав щегли‑мачты, уткнули носы в берег, тоже, казалось, спали.

– Ого! – воскликнул Егор, заметив у костерка знакомую девку, которая в городе просила его не убивать. – Ты с нами?

Девушка с испугом уставилась в лицо Егора. Видно, она его узнала. Сейчас он ей показался вовсе не таким страшным, как в то утро, когда она лежала у трупа не то мужа, не то хозяина. Девушка ничего не ответила, продолжая сидеть и смотреть на Егора.

– Чего вылупилась? – спросил он, уже внимательнее вглядываясь в её лицо. – У кого это ты пристроилась?

Егору показалось, что она плохо его понимает, и не удивился. Вспомнил, как она подбирала русские слова и с трудом их произносила. И он растолковал вопрос помедленнее и терпеливее.

Наконец уразумела и ответила:

– Атаман Хромей я, господин.

Услышав ответ, Егор расхохотался, словно был не на острове в окружении врагов, а на посиделках среди красивых и весёлых девчат. И уже серьёзнее спросил:

– У Ахромея? Ты его пленница?

Её глаза потемнели, она опустила голову и согласно кивнула. Егор же наливался завистью.

– А сам он где?

Она не смогла объяснить и молчала, не поднимая грустные глаза на юношу.

– Эй, Егорка, ты чего пристаёшь к девке? – услышал он голос. Обернулся.

– А что, нельзя? – резко спросил Егор. – Я просто видел её в городе – умоляла меня не убивать. Не думал, что она у нас.