Благословение небожителей. Том 1
Обитатели дворца Сюаньчжэня все как один походили на генерала в том, что касалось хорошего вкуса. Не отставали они от него и в придирчивости. Путники провели в храме уже добрых два часа, а Фу Яо всё не унимался, безостановочно критикуя статую: облик искажён, цвета вульгарны, мастер дилетант, и вкусы у него странные. Се Лянь увидел, как на лбу Нань Фэна вздувается вена. Тут в храм как раз вошла девушка. Она преклонила колени для молитвы, и принц немедленно воспользовался случаем, чтобы сменить тему:
– Надо же, земли совершенного владыки Наньяна находятся на юго‑востоке. Никак не ожидал, что здесь, на севере, ему возносят молитвы столь же истово, – сказал он.
Если статуя олицетворяла собой божество, то храм – его небесный дворец. Верные последователи, собирающиеся в святилищах, и возжигаемые ими благовония давали бессмертным магическую силу. Как правило, люди из разных регионов поклонялись разным богам – в зависимости от расположения, истории края и народных обычаев. На собственных землях духовная сила небожителей достигала пика. И лишь Небесный Владыка, чьи храмы возводили во всех восьми частях света, независимо от места почитался одинаково. Большой редкостью было, чтобы храм, расположенный в чужих владениях, пользовался такой популярностью. Нань Фэну следовало бы гордиться. Однако что‑то по его лицу этого видно не было. Стоявший рядом Фу Яо только усмехнулся:
– Верно, его здесь очень уважают.
– У меня есть вопрос. Не знаю… – начал было Се Лянь.
– Если собираешься сказать что‑то вроде «не знаю, стоит ли об этом говорить», то лучше уж промолчи, – оборвал его Нань Фэн.
И тогда вмешался Фу Яо:
– Я знаю, что ты хотел спросить. Тебе наверняка интересно, почему среди прихожан так много женщин?
Действительно, внимание Се Ляня привлекло именно это обстоятельство.
Богам войны куда чаще поклоняются мужчины. Восемьсот лет назад Се Лянь был исключением по одной простой причине: красота.
Он понимал, что обязан популярностью у женщин не всеобщему уважению или невероятному могуществу, а всего лишь привлекательному виду своих храмов. Его святилища возводились по указу правителя, для создания скульптур приглашались лучшие мастера со всей страны, а лица статуй вырезались в строгом соответствии с его собственным. Вдобавок из‑за его знаменитого высказывания «Тело пребывает в аду бесконечных мучений, душа – у Персикового источника» ремесленники взяли за обыкновение украшать венками его изображения и высаживать близ храмов целые рощи цветущих деревьев. В те времена Се Ляня нередко так и называли: Бог Войны Увенчанный Цветами. Женщин привлекали прекрасные статуи, им нравились храмы, утопающие в цветах, – вот они и заходили туда помолиться при любой возможности.
Богов войны традиционно изображали суровыми. Их свирепые лица пугали женщин, и те предпочитали проводить время в молитвах Гуаньинь[1] или какому‑нибудь другому менее кровожадному божеству. Пусть эта статуя Наньяна и не могла внушить никому страха, симпатии она тоже не вызывала. Несмотря на это, мужчины в храме были в явном меньшинстве. Нежелание Нань Фэна ничего объяснять только распалило любопытство Се Ляня, но он подозревал, что добром этот разговор не кончится, и потому не настаивал на ответе.
Тем временем девушка закончила молиться, поднялась на ноги, чтобы поджечь благовония, и обернулась. Се Лянь легонько толкнул своих спутников. При взгляде на девушку у обоих вытянулись лица:
– Вот уродина! – воскликнул Фу Яо.
Се Лянь поперхнулся от таких слов и сказал с укоризной:
– Фу Яо, нельзя же так о девушках!
По правде говоря, она и впрямь была нехороша собой. Назвать её черты заурядными означало бы оскорбить обладателей заурядной внешности: лицо у девушки было таким плоским, словно по нему стукнули лопатой, а точнее всего его описывала фраза «нос кривой, глаза косые».
Однако внимание Се Ляня привлекло вовсе не лицо дурнушки – стоило девушке повернуться, как стала видна громадная прореха на её юбке, не заметить которую было решительно невозможно.
Фу Яо удивился, но виду не подал, зато лицо Нань Фэна в мгновение утратило все краски.
Се Лянь поспешно сказал:
– Ты не волнуйся, не волнуйся.
Девушка, взяв в руки благовония, вновь опустилась на колени, склонила голову и заговорила:
– Небесный генерал Наньян, да пребудет с нами ваша милость. Покорная слуга ваша Ин молит о том, чтобы как можно скорее поймали призрачного жениха и он больше не причинял зла безвинным людям…
Она продолжала усердно отбивать поклоны, ничего необычного не замечая и не догадываясь, что позади неё, у ног статуи, сидят трое небожителей.
– Как нам поступить? – забеспокоился Се Лянь. – Не можем же мы позволить ей выйти на улицу в таком виде. На неё будут смотреть всю дорогу до дома. Да и взгляните: ткань как будто нарочно порезали. Возможно, кто‑то задумал посмеяться над бедняжкой и опозорить её.
– Меня не спрашивай, – равнодушно ответил Фу Яо. – Она ведь молится не моему покровителю, а значит, ко мне это не имеет никакого отношения. Я ничего не видел.
Красивое лицо Нань Фэна то бледнело, то зеленело. Не в силах что‑либо сказать, он только махнул рукой. Обычно дерзкий юноша в столь неловкой ситуации потерял дар речи – на его помощь можно было не рассчитывать. Пришлось Се Ляню действовать самому. Сняв с себя верхнее одеяние, он подбросил его в воздух. Халат приземлился прямо на девушку и прикрыл прореху на её юбке. Все трое вздохнули с облегчением.
Однако в этот момент налетел порыв сильного ветра, из‑за которого девушка вздрогнула и огляделась по сторонам. Она заметила халат, на мгновение застыла в нерешительности, а затем сняла его и положила на постамент, при этом даже не подозревая об испорченной юбке.
Благовония догорели, и девушка собралась уходить. Се Лянь вздохнул: его спутники стояли столбом. Если они сейчас позволят девушке выйти на улицу, её ждёт такой позор, что до конца дней своих не осмелится поднять глаз. Не успели Нань Фэн и Фу Яо оглянуться, как Се Лянь уже принял видимую форму и ринулся вниз.
В полутьме храма силуэты были едва различимы, а от резкого движения Се Ляня пламя в светильниках задрожало. Перед глазами девушки – её звали Сяоин[2] – мелькнула размытая фигура, и словно из ниоткуда перед ней появился мужчина, да ещё и голый по пояс. Когда тот протянул руку, Сяоин пронзительно завизжала. Се Лянь собирался к ней обратиться, но девушка проворно влепила ему оплеуху, выкрикнув:
– Бесстыдник!
[1] Гуаньинь – персонаж китайской, японской, корейской и вьетнамской мифологии, покровительница женской половины дома.
[2] Приставка «сяо» означает, что человек младше по возрасту либо ниже по статусу, а также может использоваться для создания уменьшительно‑ласкательного эффекта.
