Под слезами Бостона. Больше, чем ад

– Так ты… один из этих гениев? – Я пытаюсь подбирать слова, потому что совершенно ничего не понимаю в этой «сфере». – Типа, хакер?

– Типа, хакер, – усмехается Эзра. – Я же говорил, что могу найти что угодно и о ком угодно в достаточно короткий промежуток времени.

– А ты в курсе, что это уголовно наказуемо?

– Оу… – улыбается он и делает глоток вина. – Спасибо за просвещение.

– То есть тебя это не смущает, и ты все равно продолжаешь этим заниматься? Даже несмотря на то, что уже однажды попался?

– Говорю же, это было давно. Я больше не попадаюсь.

– Как всегда, максимально самоуверенно, – фыркаю я, чем вызываю очередной смешок Эзры. Он так непосредственно ведет себя, будто рассказывает о работе в офисе! Меня возмущает его беспечность.

– Я знаю свою работу, Серена. – Будто почувствовав мое негодование, тон Эзры моментально становится серьезным. – Не стоит меня недооценивать. Я учитываю риски и осведомлен о последствиях в случае провала. Но я уверен в себе и в том, чем занимаюсь.

– И чем конкретно ты занимаешься?

– Добываю компромат на объект по заказу клиента.

– То есть следишь за ним?

– Нет. Этим занимаются частные сыщики. А я ковыряюсь в электронной подноготной. Счета, переводы, действия по транзакциям, сокрытие активности в сети. Все это я могу отследить и взломать. Могу даже подчистить, но это не входит в перечень моих услуг.

– А что входит? Для чего ты все это делаешь?

Столько неизвестных мне слов. Столько информации… И я не знаю, считать ли Эзру гением или нарушителем закона.

– Богатые люди, Серена, которые владеют крупными пакетами акций и имеют на своих счетах миллиарды, обычно хотят иметь еще больше и не выносят конкурентов. Поэтому борются с ними любыми способами. Когда‑то убивали, инсценировали несчастные случаи, но это все небезопасно и скучно. Куда интереснее иметь в руках компромат и воздействовать на конкурента, чем просто завалить его. Ведь живой он еще может принести тебе прибыль. Главное – дергать за правильные веревочки.

– И ты добываешь этот самый компромат…

– Да.

– Обеспечиваешь заказчику… «веревочки»…

– Верно, смекалистая Панда. – Эзра подмигивает мне.

– И поэтому мы здесь. Ты копаешь под нового объекта.

– Именно. Обожаю твою умную головушку.

– Но для чего гениальному хакеру ехать на другой край континента за какой‑то информацией? Разве ты не можешь получить все… эм… онлайн?

– Мне нужны данные, к которым нет удаленного доступа. Данные двадцатилетней давности, Серена.

– Ты хочешь их украсть?

– Скопировать, – улыбается Эзра.

– Украсть, – прищуриваюсь я.

– Я ничего не ворую, Панда. Будь они умнее, лучше бы прятали свои тайны. Но в данном случае, ладно, да: мне придется что‑то украсть. Самую малость. Осуждаешь меня? – Он отпивает вина и облизывает губы.

Удивительно, но не осуждаю. Наверное, потому что после его слов об опасном человеке уже вырисовала себе картинку отчаянного головореза, а по факту получила киберпреступника. Хоть и гениального.

– Еще не знаю. – Я оглядываю его с прищуром. – Но зачем тебе понадобилась я?

– Как отвлекающий маневр. Человек, в дом которого мы завтра придем, уже мертв. Там живет его жена. Ей около шестидесяти, и ты должна заставить ее поверить, что мы безумные фанаты заслуг ее покойного мужа. Он в прошлом скандальный журналист. Так что, Панда, будь убедительной и как следует отвлекай завтра миссис О’Нил, пока я буду искать информацию, а затем красть ее. А еще… – Эзра подливает нам вина и задерживает свой бокал в воздухе. – Я просто не хотел расставаться с тобой ни на день.

Сердце пропускает удар.

Господи. Неужели правда? Неужели он хочет, чтобы я была рядом? Неужели он настолько доверяет мне, что берет с собой «на дело» и не боится, что я все завалю? Неужели он настолько уверен во мне?

– Приятного аппетита. – На наш стол опускается серебряное трехъярусное блюдо со льдом, наполненное избытком королевских креветок, гребешков, располовиненных морских ежей и устриц. Я видела это все в ресторане, даже подавала, но сама никогда не пробовала ни один из этих деликатесов.

– Скопление афродизиаков, а не еда, – хитро улыбается Эзра, и я замираю с бокалом у своих губ. – Особенно устрицы. Так что давай, налегай.

– Что еще за афродизиаки?

– Скажу так, – он облокачивается на стол и тянется к моему уху, – от них у меня будет такой стояк, что я не выдержу и трахну тебя прямо здесь, в туалете.

Мое лицо вспыхивает. Щеки наливаются багровым румянцем, и я прижимаюсь спиной к стулу. Казалось бы, на нем строгие брюки вместо джинсов и дорогая рубашка поверх татуированного торса – сам мистер элегантность, если не знать, что под оболочкой. Но в том‑то и дело, что роскошное облачение нисколько не меняет самого Эзру. И кажется, он не врет и действительно готов трахнуть меня в туалете этого ресторана. И его не остановит даже мой вид шикарной леди.

– Так значит… – я беру устрицу и аккуратно ворочаю ее в руке, – ты работаешь на опасных мужчин?

– Подожди, немного лимонного сока. – Эзра подносит ломтик к моей устрице и прыскает на нее. – Теперь высасывай все содержимое за раз.

– Все? У меня не поместится во рту.

Эзра тут же подавляет смешок.

– Ты извращенец, – шиплю я, понимая, о чем он подумал.

– Который с удовольствием понаблюдает, что ты проделаешь с этой устрицей.

– Ты псих.

– О да, детка. – Он тоже берет устрицу, сбрызгивает ее лимонным соком и заглатывает содержимое в рот, проходясь языком по шершавой раковине.

– Господи. Какой ужас. Мы ведь в ресторане.

Почему от его действий всегда стыдно только мне, но никак не ему? Кажется, у меня действительно слишком много заморочек, в отличие от Эзры.

– Да. И пока никто не смотрит, нам разрешено творить все, что мы пожелаем.

И угораздило же меня.