Бродяга
– Вот‑вот, и при этом ты тощий, словно выжатый. И это притом, что умудрился уничтожить пищи больше, чем абордажный взвод съедал за три месяца.
– Ладно. Всего три процента осталось. Хочется верить, что потом все устаканится, – вздохнул Артем, устраиваясь за столиком поудобнее и принимаясь за еду.
* * *
Сигнал тревоги, пришедший на планшет, заставил Артема вздрогнуть и суетно отключить звуковую сигнализацию. Переключив каналы, он приподнял прибор и, глядя в камеру, спросил:
– Дока, с чего паника?
– Уйди поглубже в развалины и затаись, – послышалось в ответ. – Я засек возмущение пространства. Выходят не меньше трех кораблей. Кто это и зачем они здесь, пока непонятно. Так что тебе лучше не высовываться.
– Думаешь, от сканеров биологических объектов можно так скрыться? Просто спрятавшись в развалинах?
– Не забывай, что вокруг тебя не просто развалины, а броня дредноута. К тому же я совсем не уверен, что они пришли сюда искать живых. Просто затаись. Потом спорить со мной будешь.
– Уже таюсь, – проворчал Артем, ловко ныряя в очередной пролом и осторожно подтягивая за собой шлейф проводов. – Все. Дальше некуда. К тому же я не знаю, с какой стороны они идут. Так что тут посижу.
– Хорошо. Только постарайся не шевелиться. И дроидов не заставляй пока двигаться. Не стоит привлекать лишнего внимания.
– Понял. Сижу, молчу, – притворно вздохнул парень. – Рассказывай, чего там у тебя видно.
– Могу перекинуть видео с камер и сенсоров, но пока там смотреть нечего.
– И сколько нам так сидеть?
– От точки выхода до границы кладбища на разгонных часа два, два с половиной по твоей системе измерения. А если они вышли для очередного прыжка, то тут в зависимости от самого корабля. Но судя по некоторым признакам, они вывалились тут для драки.
– О как! И с чего ты так решил? – насторожился Артем.
– Стреляли, – ответил искин, воспользовавшись кусочком памяти самого парня.
– Какой интересной жизнью люди живут, – улыбнулся Артем. – Летают, стреляют. И только мы тут железки перекладываем.
– Хочешь пострелять? Нет проблем. Бери курьер и дерзай, – фыркнул искин.
– Издеваешься, да? Эта скорлупка даже на разведчика не тянет. Его, по‑моему, и в полет исключительно пинком отправляли. Благо в объеме силы трения нет. На нем только и можно, что смело удирать. Вот тут ему точно равных нет, – снова заворчал Артем.
– Тема, не нервируй меня, – послышалось в ответ. – Кстати, дерутся там серьезно.
– Дока, может, ну их нафиг? Пусть дальше дерутся. У нас дело стоит. Сам говорил, что нам хороших броневых листов не хватает.
– Уже хватает. Я с нашего дредноута носовую обшивку содрал. А там она самая толстая.
– Блин, у нас и правда монстр какой‑то получается, – задумчиво протянул парень. – Он же в состоянии покоя будет весить, как два корабля такой линии, вместе взятых.
– Плевать. Я провел все расчеты и могу прямо сказать, с учетом всех твоих предложений и наших нынешних возможностей, это будет не просто крейсер, а монитор в линкорском корпусе.
– М‑да, похоже, паранойя заразна, – рассмеялся Артем, выводя на планшет остов их будущего корабля.
Дока и вправду постарался воспроизвести в металле все, о чем говорил в свое время сам парень. Найденные и восстановленные дроиды разобрали три подходящих корабля и из оставшихся остовов принялись собирать один. Пользуясь тем, что в кораблестроительстве изначально использовалась блочная основа, они монтировали корабль, который был длиннее и толще, чем корабли этой линейки.
При монтаже Дока с самого начала закладывал избыточную прочность и пассивную защиту. Попросту броню. Даже для кормовых плит, где обычно стоит самая тонкая броня, он использовал носовые плиты других кораблей. Про выделенный ему самому кластер под куст искинов и говорить нечего. Это был настоящий Форт‑Нокс, как назвал его Артем. Под него пришлось даже отдельные силовые балки подводить. Но Дока был доволен.
Искин уже отобрал и начал взламывать полтора десятка корабельных искинов, из тех, что еще не отключились окончательно и не получили системный сбой. Говоря человеческим языком, не сошли с ума. У этих аппаратов, обладавших возможностью формирования личности, такое бывало. Потеряв экипаж и оказавшись в изоляции, искины теряли смысл в своем существовании, и возникал конфликт директив, что приводило к серьезному системному сбою.
Инженерные дроиды, имея собственные движители, носились по всему кладбищу, демонтируя целые эмиттеры щитов и энерговоды. Как Дока и решил, своей базой они сделали изуродованный дредноут, и теперь вся его взлетная палуба превратилась в один большой склад. Благо места тут было с избытком. Сам Артем, уговорив Доку, был занят разбором разного барахла, из которого искин планировал собрать что‑то полезное. Именно здесь он и получил сигнал о появлении посторонних.
– Приготовься, они приближаются, – раздался голос искина, и Артем быстро отключил все дроиды, которыми управлял.
При сканировании массивный энергетический сигнал по проводам запросто можно было засечь. Так что теперь у них остался только канал связи с бортом курьера, откуда Дока и командовал своим железным воинством.
– Покажи мне их, – попросил Артем, сосредотачиваясь на планшете.
– Они пока еще на грани моих сенсоров. Могу подключить тебе сигнал с ретранслятора, но там камеры слабые.
– Покажи уже хоть что‑то, – вздохнул парень.
– Смотри. Должен сказать, что пилот, который отбивается, очень даже неплох.
– Я так понимаю, там двое против одного? – проворчал Тема, всматриваясь в картинку на планшете.
– Правильно понимаешь. И пилоту, который защищается, все равно не уйти. Ему уже один разгонный двигатель разбили.
– Дока, а у нас есть чем этим двоим настроение испортить? – вдруг спросил Артем.
– Ну, если питание на пусковую дредноута подать, то пару залпов я смогу сделать, – протянул искин, словно размышляя.
– Я не понял, откуда у тебя пусковая и при чем тут эта калоша? – удивился Артем.
– Тема, это ты еще малыш в нашем деле, а я с пиратами полсотни лет отлетал. И должен тебе сказать, что почти все основные функции по защите корабля и маневрам при атаках планировал я. К сожалению, другого выхода не было.
– Управляющие директивы владельца, – понимающе кивнул Артем.
– Они самые, – изобразил искин вздох.
– Погоди. Ведь вся эта дрянь все еще в тебе, так?
