Черные кувшинки
Вернонский автобус свернул на улицу Клода Моне и покатил к церкви. В этой части деревни толпы туристов обычно редеют. Мне нравится ехать по деревне на автобусе. Сидеть на переднем сиденье и с высоты озирать окрестности. Мы проехали две художественные галереи – «Демаре» и «Канди», агентство недвижимости «Престиж», гостиницу «Кло‑Флери», отель «Боди». Автобус нагнал стайку ребятишек, шагавших по проезжей части с ранцами на спине. Водительша надавила на клаксон, и ребятня бросилась к обочине, нещадно топча и ломая ирисы и штокрозы. Двое убежали вперед и скрылись из виду. Я их узнала. Поль и Фанетта. За ними несся Нептун. Эта псина обожает детвору. Особенно Фанетту – девчонку с косичками.
По‑моему, у меня начинается старческий маразм. Переживаю из‑за своей собаки, а она знай себе развлекается с деревенскими детишками.
В конце улицы показалась остановка. Я вздохнула. Ну и народищу! Человек двадцать, не меньше. С чемоданами на колесиках, рюкзаками, спальными мешками и – как же иначе? – упакованными в крафт‑бумагу большими картинами.
12
Фанетта держала Поля за руку. Они прятались за большим стогом сена на большом поле, разделяющем шоссе Руа и улицу Клода Моне, прямо напротив гостиницы «Боди».
– Тише, Нептун! Из‑за тебя нас увидят!
Пес непонимающе смотрел на двух одиннадцатилетних ребятишек. В шерсти у него запуталась солома.
– Иди отсюда! Вот дурак!
Поль расхохотался. Он расстегнул верхние пуговицы рубашки, а ранец бросил на землю.
Классно он смеется, – подумала Фанетта.
– Вон они! – вдруг воскликнула она. – Вон, в самом конце улицы! Сматываемся!
Они вскочили. Поль торопливо подхватил свой ранец, и дети направились к улице Клода Моне.
– Скорее, Поль! – Фанетта тянула приятеля за руку. За спиной у нее болтались две косички. – Туда!
Возле церкви Святой Радегунды Фанетта свернула за угол, пробежала по посыпанной гравием дорожке, поднимавшейся вверх, и укрылась за плотной живой изгородью. Нептун за ними не увязался, остался обнюхивать обочину, изредка задирая заднюю ногу в подходящих местах. Отсюда, со склона холма, дома казались приплюснутыми к земле. Поль снова засмеялся.
– Тише ты! Они сейчас пройдут.
Поль отступил на шаг и сел на белое надгробие. Вернее, сразу на два лежащих рядом надгробия, одно – Клода Моне, другое – его второй жены Алисы.
– Поль, ты что? Не видишь, куда садишься? Это могила Моне!
– Ой.
– Ладно, ничего.
Обожаю, когда Поль сделает глупость, а потом извиняется.
Фанетта тоже фыркнула. Поль поднялся и шагнул в сторону, стараясь не прикасаться к другим надгробиям, под которыми покоились остальные члены семейства Моне.
Фанетта не спускала глаз с дороги. Кто‑то шел к их убежищу.
Они!
Камиль, Винсент и Мэри.
Первым приблизился Винсент. Остановился и принялся пристально, будто индейский охотник, озирать окрестности. Заметил Нептуна и крикнул:
– Фанетта! Ты где?
Поль снова фыркнул. Фанетта зажала ему рот ладошкой.
Камиль тоже добрался до церкви. Ростом он был меньше Винсента, из коротких рукавов рубашки выглядывали пухлые руки, над ремнем нависал круглый животик. Он запыхался. Бедный толстячок.
– Видел их?
– Не‑а. Наверное, они дальше.
Мальчики пошли вперед. Винсент снова крикнул, на этот раз громче:
– Фане‑е‑т‑та‑а‑а! Ты где?
Сзади донесся писклявый голос Мэри:
– Могли бы и меня подождать!
Камиль с Винсентом уже с минуту как ушли, когда перед церковью появилась Мэри. Для своих десяти лет это была довольно высокая девочка. Из‑под очков у нее ползли слезы.
– Мальчики, ну подождите! Ну ее, эту Фанетту… Меня подождите!
Мэри повернула голову к могилам, и Фанетта инстинктивно присела за спину Поля. Но Мэри никого не увидела и поплелась по улице Клода Моне, поднимая сандалиями пыль.
Уф!
Фанетта поднялась, улыбаясь до ушей. Она потуже заплела растрепавшиеся косички. Поль вытряхивал из штанов забившиеся в обшлага мелкие камешки.
– Почему ты от них убежала?
– Они меня раздражают. А тебя разве нет?
– Ну, в общем, да. Слегка…
– Сам посуди. Камиль без конца талдычит, какой он весь из себя отличник. А Винсент еще хуже! Видеть его не могу! Он на меня давит, понимаешь? Шагу не дает ступить. Про Мэри я вообще молчу. Только и знает, что хныкать. И учительнице на меня ябедничает…
– Она тебе завидует, – тихо сказал Поль. – А я? Я на тебя не давлю?
Фанетта сорвала с ветки листок и пощекотала Полю щеку.
Ты, Поль, совсем другое дело. Не знаю почему, но совсем‑совсем другое.
– Дурак! Ты же знаешь, что я выбрала тебя. Навсегда. (Поль зажмурился от удовольствия.)
– Наверное, да. Но только не сегодня.
Она встала на цыпочки и поглядела на дорогу. Путь свободен.
Поль вытаращил глаза:
– Что? Ты что, меня тоже бросаешь?
– Угу. У меня важная встреча. Секретная.
– С кем?
– Говорю же – секрет. Ты за мной не ходи. Я только Нептуна с собой возьму.
Поль принялся тереть пальцы, словно они у него внезапно заболели.
Все из‑за этого убийства. В деревне только о нем и разговоров. По улицам полицейские ходят. Даже страшно. Как будто нам тоже грозит опасность…
