Десять писем

– Он не любит работать с женщинами, – прямо заявил Эван, вызвав у меня полнейшее недоумение. – Ты не подумай, он не сексист. Просто считает, что с мужчинами работать легче. У них нет месячных.

– Поразительная наблюдательность.

– Давай начистоту, – сказал парень. – Я тебя не знаю, поэтому не ставлю под сомнение твои профессиональные навыки. Но, думаю, за тебя попросили. И сделал это тот, кому Майклу сложно отказать. – Мур очень красноречиво посмотрел мне прямо в глаза.

А вот теперь без шуток. Поразительная наблюдательность и излишняя прямолинейность, прикрытая легким намеком чисто ради приличия.

– Эван, – не стушевалась я, делая медленный глоток прекрасно приготовленного капучино. – Ты слишком любопытен.

– Быть любопытным – моя работа. Но ты можешь расслабиться, я не собираюсь ни с кем делиться своими стопроцентно верными выводами. Ни к чему нам портить отношения, вдруг я решу пригласить тебя на пару‑тройку свиданий. Люблю рыжих. – Он мечтательно облизнулся, а затем его полные губы расползлись в многообещающей улыбке, демонстрируя идеально ровный ряд белоснежных зубов.

У Эвана Мура, вне сомнений, стоило брать уроки соблазнения. Неудивительно, что за наше совместное времяпровождение каждая вторая успела свернуть шею ему вслед. Даже сейчас привлекательная блондинка через пару столиков от нас кокетливо стреляла глазами в нашу сторону, и вряд ли эти заигрывания предназначались мне.

– Самоуверенно, – протянула я, лениво наматывая на палец выбившуюся из хвоста прядь волос. – Я бы даже сказала: возбуждающе. – Понизив голос, я демонстративно медленно облизала нижнюю губу, слизывая капли кофейной пены. Он невольно проследил за движением моего языка, и в его глазах загорелся вызов. – Но, Эван. – Я вернула голосу свою обычную интонацию. – Подобные трюки на меня не действуют. Тебе придется повысить свои способности на пару уровней, чтобы достичь нужного эффекта.

– Ты меня уделала, – нисколько не смутившись, рассмеялся он. – Я обязательно попрактикуюсь. Ради тебя.

Ему не стоит знать, что настоящая причина моей выдержки лишь в том, что в моей больной голове совсем незаслуженно уже засел один недосягаемый мужчина, на фоне которого все и всегда заранее оказывались в проигрышной позиции. Но Эван действительно был очень привлекателен, и, если бы не совместная работа, я бы не отказала себе в удовольствии провести время с красивым пиар‑агентом.

Всего в отделе, кроме меня, оказалось десять человек. Из них восемь парней, что подтверждало теорию Мура касательно Майкла, и две девушки: Меган и Нэнси. По наблюдениям вездесущего Эвана, Нэнси была безответно влюблена в Алекса, но, поскольку он был недостижим для нее, как прогулка по Луне, то она чуть ли не вынужденно встречалась с Чейзом из ИТ‑отдела. Вот это драма. Для меня совсем не стало неожиданностью, что кто‑то тайно вздыхал по моему брату. Александр Миллер шагал по этой планете с таким лицом, словно ему принадлежал весь этот гребаный мир.

– Слухи здесь распространяются моментально. Поэтому ее тайные воздыхания быстро перестали быть тайными, и она заняла свое почетное место в личном черном списке Энджел, – резюмировал Мур.

– Кто такая Энджел?

– Секретарь Алекса. Можно сказать, правая рука. Красивая, зараза, но редкостная сука. Любит его уже несколько лет.

Мои брови удивленно поползли вверх. Это кто еще такая?

– С чего ты взял?

– Ей поступали предложения гораздо престижней нынешней ее должности, но она отказывается. Любой, кто носит лифчик, без предварительной записи вряд ли сможет попасть к ее шефу. Энджел, как цербер, всех отгоняет, – саркастически закончил он.

– Настоящий квест, – насмешливо протянула я, думая о том, что эта девица мне заранее не нравится.

– Ладно. – Эван поднялся из‑за стола. – На сегодня все. Майкл разрешил тебя отпустить. Начнешь завтра. Насколько я его знаю, к вечеру попросит показать предварительный проект, поэтому включайся скорее.

Попрощавшись с Муром, я поехала в танцевальную студию. Меня привлекли хорошие отзывы, прекрасный рейтинг и близость к офису, что существенно упрощало передвижение по вечно бурлящему жизнью Манхэттену. Это было небольшое здание на Первой авеню, где на первом этаже висела яркая вывеска с заурядным названием: «Time Dance». Меня встретила приятный администратор и очень вежливо рассказала обо всех направлениях танца. В принципе, меня интересовало только одно. Взяв расписание и оплатив первый месяц занятий, я решила, что буду ходить по вторникам и четвергам после работы.

Сев в такси, я достала телефон из сумки и набрала Трис.

– Ну, как первый рабочий день, великий дизайнер Манхэттена? – пропела она в трубку.

– Почему же только Манхэттена? Я претендую на всю страну.

– Мисс Браун, ваш уровень самооценки выше среднего.

– Так и есть.

– Шутки в сторону. Как все прошло? – на полном серьезе спросила подруга.

– Если честно, даже лучше, чем я ожидала! Мой руководитель Майкл – очень интересный экземпляр, скучно с ним точно не будет. У него было мало времени, поэтому мне все показывал Эван Мур.

– О‑о‑о, – хихикнула она в трубку. – В этого красавчика я была тайно влюблена целый год, но потом встретила Нейта – и отпустило. Он жуткий бабник. Смотри, чтобы не залез к тебе в трусы.

– Не беспокойся, мои трусы надежно охраняются, – шутливо заверила я.

– Когда будет назначение Алекса на пост президента? Нам уже пора выбирать себе платья?

– Пока не знаю, Ричард улетает сегодня на неопределенный срок в Японию, теперь только по его возвращении.

– Понятно. – В трубке раздалось какое‑то шуршание, а потом она тихо сказала: – Нейт сообщил, что у Джеймса огромный фингал под глазом. Алекс приложил его неслабо.

Я удивленно захлопала глазами.

– С чего ты взяла?

– Уильямс приходил к нему в офис, когда Нейт был там. Они долго разговаривали на повышенных тонах, а затем он вышел с новым лицом. Уже столько лет прошло, а отношения лучше не стали.

– Даже не знаю, сочувствовать ему или нет. Он ведет себя странно.

– Он сам не свой с тех пор, как ты вернулась. Не одна я заметила, – тихо проговорила Трис. – Мне его даже немного жаль.

Я фыркнула.

– Охренеть. Нашла кого жалеть, как сыр в масле с пеленок катается.

– Мне кажется, Джеймс просто разрывается между своими чувствами к Хлое и воспоминаниями о тебе. А еще, я думаю, он скучает по дружбе с Алексом. Он иногда так смотрит на него… с тоской.

Господи, дай мне сил.

– Что за сентиментальный бред, Беатрис? Ты переработала. Выйди и подыши свежим воздухом, я беспокоюсь.