Дикий кот
– Хорошо? – сделал страшные глаза Котов. – Бесподобно. Такому и проиграть не стремно, а иногда даже полезно… Победы всегда располагают к приятной беседе!
– Я бы не отказался провести вечер за одной‑другой партией.
Все.
Купился.
Олег купился.
От разочарования мне хотелось выть, бить тарелки – и обязательно об головы этих двух мужиков.
По очереди.
– Извини, – вырвала руку из захвата руки Олега.
– Ты куда?
– Нужно перезвонить Савченко.
– Что, он снова звонил? – нахмурился муж. – Склочный старик. Ушел на пенсию, никак не успокоится.
– Я обязана ему слишком многим, а ты же знаешь, как трепетно я отношусь к долгам.
Нарочно вышла, почти выбежала на свежий воздух.
Дело, о котором замолвил словечко Савченко, он назвал деликатным. Предупредил, что соваться надо осторожно. Замешаны крупные игроки…
Я была уверена, что мне по зубам.
Слишком я соскучилась по настоящей работе. Дела фонда, его юридическое сопровождение, мелкие благотворительные тяжбы – тешили самолюбие и заставляли нимб над головой сиять ярче, будто миллионы звезд. Но хотелось иного…
И, пожалуй, небольшое разочарование в личной жизни – это как раз то, что мне нужно, чтобы снова взяться за прежнее.
Ух, так горло перехватило – как будто кто проволокой перетянул, царапнув его колючками.
– Григорий Валентинович?
– Да, – отозвался почти мгновенно. – Ты подумала?
– Откуда знаете?
– Так торжественно это прозвучало Ва‑лен‑ти‑но‑вич. Не Валентиныч.
– Что?
– Не замечала за собой ни разу? Ты намеренно подчеркиваешь слоги, когда речь идет о важном.
– Черт, да. Наверное. Я согласна. Но только в качестве…
– Да‑да. Внештатного консультанта. Само собой, – помолчал. – Рада?
– Да.
– Думаю, ты заскучала в кресле юриста благотворительного фонда. И я не хочу ничего плохого говорить про твоего мужа, но…
– Но уже начали, так валяйте.
– Он не должен был задвигать твою карьеру. Вот.
– Олежа и не задвинул меня, – ответила я.
– Повтори это себе еще десять раз и, может быть, на одиннадцатый раз ты поймешь, как фальшиво это прозвучало…
– До встречи.
– Да куда уж мне. Я‑то, сама знаешь, из дома только на коляске, да по большим случаям…
– А сейчас прибедняется и обманывает себя кое‑кто другой.
– Тогда до встречи.
* * *
Я поняла, что на меня кто‑то смотрел, и этот кто‑то – точно не муж.
Кошак, паскуда…
Все равно, что нассал в мои тапки.
Теперь я поняла, почему никогда не любила этих домашних животных. Всегда хотела завести собаку… Может быть, пора? Или нет. Сначала с Савченко разгребусь…
– Что? – спросила неприязненно.
– Олежа… – передразнил. – Сказал, что ты хорошо играешь. Это так?
– Хочешь меня проверить?
– Я бы не отказался проверить. Сможешь ли ты взять мои…
Котов нахально опустил пальцы на ремень, будто намекал на свои яйца.
Уверена, что так оно и было. Но вслух он сказал другое:
– Мои деньги.
– Хочешь, чтобы я взяла твои деньги?
– Я тебя обставлю, – улыбнулся.
Вынуждена признать, он выглядел невозмутимо и слишком хорошо.
Как будто мужчина‑модель и жуткий беспредельщик в одном лице…
Богатенький сукин‑сын, хотела бы я узнать о нем больше – откуда такие, как он, берутся? Наверняка их штамповали на фабрике по производству красивеньких ублюдков.
Изгибы губ, острые скулы, интересный разрез глаз.
Между этими острыми скулами и мужественным подбородком крупные губы смотрелись как вызов.
Сексуальный вызов – он облизнул их языком, пялясь на меня, будто мы были одни.
– Я давно не играла. Должно быть, потеряла сноровку. Я пас.
Он удивился. Больше, чем если бы я бросила ему вызов.
Его глаза…
Блять, он хотел, чтобы я бросила ему вызов. И тем упорнее я решила просто не провоцировать этого мужчину. Он выглядел как бог – плут, подлец и игрок…
– Я хочу, чтобы ты со мной сыграла. Наедине.
– Или что?
– Или я расскажу, как твоя киска глотала мой язык…
– Никто тебе не поверит.
– Проверим выдержку твоего Олежи?
– Ты – гад. Что тебе нужно от меня?!
– Сама знаешь!
– Нет. У меня есть муж. Точка.
– Я – лучше. По всем пунктам. Зачем охотиться за бисером, когда тебе предлагают настоящий бриллиант?
