Под слезами Бостона. Дьявол не спит
Она уже выпрямляется и вот‑вот захлопнет дверцу, а я наконец свободно вздохну, но какой‑то черт дергает ее заглянуть обратно в салон.
– И, кстати… – Серена встает коленями на пассажирское сиденье, упирается руками возле моего бедра и буквально касается губами уха, заставляя меня оцепенеть под жаром ее дыхания. – Татуированные алкоголики с дешевыми шутками тоже не в моем вкусе. Так что ты был прав, мы отлично сработаемся.
Ее длинные волосы щекочут мне щеку, и я в кои‑то веки теряю дар речи, а она, не собираясь дожидаться ответа, покидает мою тачку и аккуратно хлопает дверцей.
А я уже списал ее со счетов. Уже повесил на нее клеймо среднестатистической простушки. И теперь не понимаю, злюсь или все‑таки улыбаюсь от того, что она превзошла мои ожидания.
К реальности меня возвращает звонок телефона, и на этот раз, слава богам, не от Рэйчел.
– Один, привет. – С лица стирается отпечаток недавней улыбки, и оно приобретает серьезное, обыденное выражение.
– Все прошло хорошо?
– Как нельзя лучше.
– Молодец, сынок, – хрипит и откашливается, а я терпеливо жду, пока он продолжит. – Нужно встретиться завтра.
– Но…
– Знаю, что обещал тебе выходной. Но дело срочное. Поступил важный заказ. Мне нужно понимать, справишься ли ты.
– Я всегда справляюсь.
– А я всегда поощряю твою самоуверенность и качество выполненной работы, но на этот заказ тебе стоит взглянуть до того, как я поставлю под ним свою подпись. Я должен быть уверен. Скажу так… Это другой уровень.
– Понял. Завтра к обеду буду у тебя.
– Всего доброго, Эзра.
Один отключает вызов, а я тянусь за сигаретой в левый внутренний карман куртки. Не выкурю – отрублюсь за рулем. Без сна вторые сутки. И я очень устал. И должен тратить единственное свободное воскресенье не на сына, который обязательно отметит мою очередную оплошность в своем блокноте, без записи в котором и так знаю, что я хреновый отец. Но у меня нет выбора. Каждый мой шаг, каждое новое дело – только для них: Бостона и отца – единственных людей, которые когда‑то удержали и до сих пор держат меня в этом мире.
Не успеваю завести «Шевроле», как тишину салона разрывает новый телефонный звонок. И в этот раз даже с закрытыми глазами, готов поставить стольник, что это Рэйчел. Откидываюсь на спинку сиденья, опускаю веки и отвечаю на вызов:
– Да, Берч.
– Ты запомнил мою фамилию? Приятно.
– У меня все в порядке с памятью. А вот у тебя, кажется, нет.
– О чем ты?
– Сколько раз я говорил тебе не обрывать мне телефон бесконечными звонками? Если я не отвечаю, значит, я занят!
– Не злись, Эзра. Я просто хотела распланировать вечер.
– Распланировала?
– Ну… Как сказать… – По ту сторону явно лыбится она. – Придумала для тебя кое‑что… интересное.
– Отложим на другой раз.
– Ты не приедешь? – Досада в ее голосе сочится даже сквозь динамик. Но какая мне разница.
– Нет. Спи сладко.
Этот звонок отключаю я и вместе с клубом сизого дыма выдыхаю в салон «Шевроле» дозу усталости, из‑за которой (убеждаю себя) не еду сейчас прямиком к Рэйчел Берч. И пусть там я получу отменный минет, массаж, секс, неважно в какой последовательности и в каких пропорциях, я не хочу. Даже невольно вырисованный в сознании образ ее на коленях между моих ног не заставляет сегодня зашевелиться хоть что‑то в штанах. Сексуальная поза Берч покидает голову через секунду, а на смену ей мигом приходит пара черных родинок под синими угрюмыми глазами.
«Татуированные алкоголики с дешевыми шутками тоже не в моем вкусе», – усмехаюсь сам себе и завожу мотор. – Так я и поверил, Панда. Так и поверил.
Выжимаю педаль газа, все еще удерживая на губах слабую улыбку, и выворачиваю руль по направлению к своему дому.
Нужно бы заскочить в бар и помочь Стенли с закрытием, но, уверен, сегодня она справится и без меня (ей не впервой). А мне нужно упорядочить мысли и выспаться. Что‑то в голосе Одина смутило меня. Что‑то, чего за все десять лет нашего сотрудничества я не слышал в его интонации. И это точно не к добру. Но накручивать себя – не в моих правилах, поэтому день завершается по обыденному графику: душ, стакан виски и мысленное «Спокойной ночи, Джейд» перед тем, как сомкнуть глаза в холодной постели.
Глава 7. Мы разные
