Под слезами Бостона. Дьявол не спит
Спрашиваю, а сама знаю ответ. Он всегда один и тот же. Юджин красивый, очаровательный, у него забавная прическа с мелкими кудряшками и отпадная улыбка, которая любую сразит наповал, он сильный и смешно шутит. Чего еще не хватает девушке? Верно – он слишком хороший. Слишком. Слишком добрый. Слишком везде. И слишком много. Но его не переделать. Каждый раз он любит и любит, как в последний раз.
– Все как обычно… – Отчетливо видно, как стул становится слишком мал для Юджина. И нет, не из‑за его габаритов – он съежился в шар от больной темы. Он просто не находит себе места.
– «Дело не в тебе, а во мне»?
– И дальше, – Юджи прочищает горло и продолжает писклявым голосом, пародируя женскую манеру речи: – «Ты очень хороший, но сейчас мне не нужны серьезные отношения. Я занята карьерой. Прости».
– «Но ты обязательно встретишь ту самую, – я продолжаю за него имитировать интонацию Джо. – К сожалению, это не я. Еще раз прости».
– Ты что, слышала наш разговор?! – Юджин вскидывает брови.
– Мне и не нужно было. Ее речь еще более предсказуема, чем я могла себе представить. Если бы со мной кто‑то попытался порвать, начав с фразы «дело не в тебе», этот мистер Оригинальность закончил бы, с чего начал, потому что говорить дальше без зубов сложновато.
– Иногда жалею, что я не девушка и не могу просто так раскидываться пощечинами. Поэтому пришлось выслушать весь этот бред от Джо.
– Сочувствую, Юджи. Ты правда хороший парень, но просто иногда очень назойливый.
– Не понял, это ты так меня сейчас взбодрить пытаешься? – Друг наигранно надувает пухлые губы и складывает руки на груди.
– Я говорю правду. Сколько раз тебя бросали?
– Все. – Он корчит недовольную гримасу и отпивает кофе.
– А сколько раз ты был влюблен?
– Все… – Юджин не смотрит на меня, а только интенсивнее присасывается к кружке.
– И какой вывод мы можем из этого сделать?
– Что я еще не встретил ту самую. – Он ударяет дном чашки по столу и улыбается во все тридцать два белоснежных зуба.
– Безнадежный романтик. И как только ты выживаешь в этом мире?
– Я хотя бы знаю, для чего выживаю.
– Ауч… – Я театрально хватаюсь за сердце, но не театрально начинает ныть душа. – Больно, – закатываю глаза и продолжаю играть, в отличие от сердца, которое прочувствовало укол, всколыхнулось и до сих пор не может угомониться.
– Я говорю правду.
– Один‑один.
– Короче, я попробую на днях договориться с ребятами взять тебя с нами на обслуживание ближайшего банкета.
– Вот черт! – Я вскакиваю, задевая кружку, и та трясется, едва не опрокидываясь на стол. – Я же опаздываю! Наверное…
– Так опаздываешь или не опаздываешь? – Юджин продолжает так же сидеть за столом, спокойно попивая кофе.
– Наверное, опаздываю. Бар уже открылся. И, наверное, мне нужно быть там.
– Какой бар? Ты начала пить с утра?
– Сам сказал, что уже полдень, – я усмехаюсь.
– Это не меняет вопроса. – Друг прищуривается и с опаской смотрит на меня.
– Я, кажется, нашла новую работу.
– Кажется, значит? – Его глаза превращаются в щелки.
– Юджи, хватит! Что за допрос? Я ведь должна как‑то выживать, – кричу, уже убегая в спальню к шкафу. Юджин плетется за мной, не выпуская из рук кружку.
– Что за бар? – Он отхлебывает кофе и виснет на дверном косяке.
– Вышел отсюда или отвернулся. Быстро, – командую я, на что Юджин цокает языком, но разворачивается на сто восемьдесят градусов. – Бар… Блин… Я даже не помню его названия. Да неважно. – Натягиваю черные джинсы. – Там милая барменша, а хозяин редкостный мудак. – Всовываюсь в пуловер и поправляю волосы. – Но… У меня нет выбора. Обещали хорошие деньги. А это сейчас главное.
– Я еду с тобой, – заявляет друг, плетясь за мной хвостиком, когда я уже всовываю ноги в ботинки на толстой подошве.
– Нет.
Альпака падает на плечи, и я проверяю в карманах наличие телефона и пустого кошелька, но помимо них нащупываю ключи от машины, которая до сих пор отстаивается на парковке ресторана, а не возле моего дома. А это значит, что мне обеспечена очередная поездка эконом‑классом, в битком забитом автобусе, если я на него успею, конечно.
– Да. И это не обсуждается. Я должен знать, куда тебя отпускаю, – настырный Юджин сейчас только подливает масла в огонь.
– Ч‑ч‑черт… – Раздосадованно опускаю руки и пытаюсь переключить внимание на прилипалу‑друга. – Юджин, послушай, – выдыхаю, чтобы не сорваться на нем из‑за своей бестолковой головы. – Это мой первый день. И я даже не знаю, реальна ли эта вакансия. Поэтому, будь добр, не раздражай меня еще больше и иди домой. Как только все образуется, приглашу тебя опрокинуть виски за свой успех. Идет?
– Ладно… – недоверчиво отвечает друг, но у него нет выбора. Я бы ни за что не взяла его с собой. Разве мне нужно, чтобы он увидел, как трясется каждая часть моего тела при входе в этот злосчастный бар? Разве мне нужно, чтобы моего лучшего друга обкатал с двух боков в сарказме мистер Сущее Зло? Нет, придержу это на крайний случай.
– Хотя стой, – смекаю я перед самым выходом. – Пригони мою тачку после смены. Она как раз осталась у ресторана. – Швыряю Юджину ключи, и тот ловит их одной ладонью. – Все‑таки из тебя бы вышел отличный баскетболист, – подмигиваю напоследок и перескакиваю порог. – Захлопни за собой дверь! Я люблю тебя!
Последняя фраза звучит уже где‑то на лестнице под стук подошв моих ботинок, несущихся вниз.
Я кое‑как успеваю вскочить в нужный автобус и врываюсь в бар где‑то к двум дня. В этот момент красотка Стенли сидит на барной стойке в узких темно‑синих джинсах и белом топе, как будто сейчас самый разгар лета. Она потрясывает ногой в такт Depeche Mode[1] и смеется над шуткой какого‑то парня, который, видимо, должен был разгружать коробки, а не откровенно кадрить ее, но слишком увлекся стройной шатенкой и забыл о своем деле. Стенли оборачивается на звук хлопнувшей за мной двери, и ее лицо тут же озаряется улыбкой.
– Серена, мать твою! Не верю своим глазам! – Стенли спрыгивает со стойки, забрасывает полотенце на плечо и идет мне навстречу.
[1] Depeche Mode – британская электроник‑рок‑группа, которая образовалась в 1980 году. Одна из самых успешных групп мира.
