Эти Золотые короли

– Офигеть как внезапно, но звучит круто! Куда поедем?

И никаких жалоб на то, что придется оставить Шейна? Похоже, между ними и правда все напряженно.

– Ну, насколько мне известно, у их дедушки куча собственности в Луизиане. Мы отправимся в какой‑то небольшой городок, называется Дюпон‑Байю.

– Никогда о таком не слышала, но ладно! Я в деле.

Меня поражает, что все прошло так хорошо. И это я еще не рассказала ей о пяти кузенах Уэста, от которых, судя по всему, не меньше проблем, чем от тройняшек.

– Раз уж ты влезла в мои дела, теперь моя очередь, – говорит сестра, поворачиваясь ко мне. – Ты так и не ответила на мой недавний вопрос.

Притворяясь, будто не понимаю, что она имеет в виду, я смотрю в телевизор как раз в тот момент, когда начинаются новости.

– Серьезно?

В этом слове сквозит разочарование, но я не собираюсь рассказывать ей правду, таящуюся за постом Пандоры.

– В чьем внедорожнике ты была? Это… как‑то связано с мамой?

Дерьмо.

Я даже не предполагала, что она так подумает. Глаза Скар наполняются слезами, и, хотя я была полностью готова не отвечать ни на один из ее вопросов, внезапный всплеск эмоций в ее голосе заставляет меня пересмотреть свою позицию.

– Нет, не с мамой. Это было просто… тебе не нужно об этом беспокоиться.

Да, звучит чертовски пренебрежительно, но альтернатива – напугать ее до смерти, чего я делать не стану.

– Что с твоей рукой? – спрашивает она после. – Почему она вся забинтована? Ты подралась или типа того?

– Нет, – это все, что я говорю на этот раз.

– Ладно, ладно, – фыркает сестра. – Ты не хочешь говорить о внедорожнике, не хочешь говорить о руке, тогда, по крайней мере, объясни, как и почему у нас в доме внезапно появилась сигнализация. Вчера ее не было.

Почему она просто не может быть как все остальные подростки и вечно сидеть в телефоне, обсуждая свою социальную жизнь? У нее так много вопросов.

Я не знаю, как объяснить наличие сигнализации, но, черт возьми, с ней я чувствую себя в большей безопасности. Придя вечером домой и увидев, что Уэст установил ее, я впервые за весь день вздохнула с облегчением. Конечно, у меня пока нет кода доступа, и я понятия не имею, как с ней обращаться, но как только я его получу, мне будет спокойнее.

Скар смотрит на меня с подозрением, но я предпочитаю проигнорировать ряд вопросов и снова повернуться к телевизору.

– Ладно, – фыркает она. – Может, если я выключу его, ты сосредоточишься и расскажешь мне, что происходит.

Она с разочарованным вздохом тянется к пульту, но тут на экране мелькает знакомое лицо – высокий темнокожий мужчина. При прошлой нашей встрече в его бороде было меньше седины. Я останавливаю руку Скарлетт.

– Подожди секунду.

– Ты тянешь время и…

– Ш‑ш‑ш! Пожалуйста, мне нужно послушать, – говорю я, прерывая ее.

Когда я хватаю пульт и прибавляю громкость, она рычит себе под нос. Или на меня.

– Это разве не Луис, бывший напарник Майка?

– Да, а теперь помолчи, – торопливо говорю я.

Скар недовольна тем, что на нее шикают, но все же замолкает, а это главное.

– Итак, детектив Робби, насколько мы понимаем, вы первый и, возможно, единственный сотрудник департамента, который предположил, что исчезновения этих девушек из Саутсайда могут быть связаны между собой. Это верно? – Вопрос репортерши заставляет детектива Робби кивнуть.

– Я инициировал создание новой оперативной группы, – объясняет он, – но и некоторые из моих коллег приложили огромные усилия, проявив исключительную бдительность и профессионализм.

– Мы это понимаем, но, детектив Робби, правда ли, что в департаменте вашу идею не поддержали? Наши источники сообщают, что многие из тех, кто выступает против создания новой оперативной группы, основывают свое мнение на том факте, что доказательств, подтверждающих наличие связи, просто недостаточно. Что вы ответите всем, кто разделяет эту точку зрения?

Я сосредотачиваюсь на детективе Робби, который задумывается, прежде чем ответить на вопрос репортера. Меня откидывает в прошлое. В те времена, когда Луис с Майком были напарниками и мы дружили семьями. Но затем периодическое пьянство Майка переросло в полномасштабную зависимость, которая привела к тому, что его уволили из полиции. Как только это произошло, Луис, его жена и их дочь Дез вроде как забыли о нашем существовании. Теперь, судя по всему, повышение по службе заставило Луиса пересесть из‑за руля патрульной машины за рабочий стол.

Сейчас мои воспоминания о Луисе несколько туманны, но я помню, что он был хорошим парнем. Даже Рикки это подтвердит. Несколько раз мистер Робби читал ему нотации, вместо того чтобы просто арестовать. А еще Луис помог добиться для Хантера более мягкого приговора, чем тот заслуживал.

Детектив Робби снова встречается взглядом с репортершей, и в комнате становится совершенно тихо. Мы со Скарлетт сидим и слушаем.

– Что ж, вот мой ответ всем, кто считает, что мы делаем из мухи слона. Представьте – хотя бы на секунду, – что это ваша дочь, или внучка, или племянница пропала без вести. Затем честно спросите себя: неужели вы по‑прежнему считаете, что в оперативной группе нет необходимости?

Репортерша приподнимает бровь и снова поворачивается к камере.

– Очень хорошо сказано, детектив. Мы ценим, что вы нашли время поговорить с нами.

Детектив Робби кивает, и когда камера вновь ловит его взгляд, мне кажется, будто он смотрит прямо на меня.

Может, то, что я увидела это сегодня, – судьба.

Может, именно ему мы можем доверять.

Может, он – помощь, что нам так нужна.

 

Глава 9

Блу

 

В тот момент, когда заканчивается интервью детектива Робби, Скарлетт звонят и она уходит, покидая меня ради очевидно более интересного разговора. Дверь ее спальни захлопывается, и я остаюсь наедине с собой, так как мой телефон вынужденно отключен. А может, это надуманные меры? Раз уж никакой важной информации не передается, можно же отправить небольшое расплывчатое «Я скучаю по тебе», разве это будет так уж плохо?

Не глупи. Будь терпелива. Завтра ты увидишь Уэста, и он тебе все расскажет. Перестань волноваться.