Глубокий Чёрный Космос

– За десять часов до проверки. Регистрация есть, служба охраны нашла её на камерах. Восьмичасовой экспресс с двумя остановками.

– Кто в экипаже? – Каликос обернулся к диспетчеру.

– Те курсанты, что атаковали «Вельтерин» и угнали пакетбот два года назад.

Каликос понимающе кивнул.

– Засудили «Вельтерин», министерство и поставили в ступор комиссара из Лиги. Конечно. Не может же она быть в двух местах одновременно.

Кинув ещё взгляд на экран с кораблём, он подошёл к микрофону.

– «Беспечный ловец», до конца вашего окна осталось пятнадцать минут. Диспетчерская даёт добро.

– А где: счастливого пути? – Не удержался Андрей, пока Се хлопал его по плечу.

– Счастливого пути. – Пробормотал динамик и отрубился.

– Майк?

В ответ корабль вздрогнул, а скалы на экранах вспыхнули рыжим светом. Стэнли пробежался по клавишам, освещение в рубке угасло, только подсветка выхватывала лица пилотов из темноты. Волна лёгкости подкатила к горлу и тут же исчезла, двигатели поменяли тон и немного приутихли, на больших обзорных экранах световые круги прожекторов побежали по скалам. Неожиданно они провалились в тёмный проход. Майе, как пассажиру ночь казалась непроницаемой, но перед Стэнли трасса светилась линиями и отметками рекомендуемых скоростей.

Корабль гигантским морским скатом пополз по туннелю. Наилучшая ассоциация, возникавшая при виде «Ловца». Вторым предметом, на который он больше всего походил, была сковородка. Планировка корабля являлась загадкой для экипажей, пилотировавших его. Широченное блюдце грузового отсека впереди на базе слабых поворотных двигателей грозило кувырком через нос в случае отказа антигравитационных установок.

Грузовой отсек не полностью занимал объём диска. В задней части располагались рубка, кают‑компания, кухня и санузел. Позади блюдца крепилась толстая ручка сковородки. Почти круглый пузырь кубриков и капитанской (теперь пассажирской) каюты служил мостиком к двигателям и машинному отделению. Движки по объёму занимали не меньше места, чем грузовой диск, но из‑за того, что они торчали как сигары из коробки, казались меньше.

Дабы не давать диспетчерам остановить их на взлётной полосе, Стэнли проигнорировал регламент и выгнал корабль на стартовую прямую, не останавливаясь. Судно чуть занесло на повороте, но в следующий момент «Ловец» упёрся носом в зелёный огонёк и двигатели стремительно стали наращивать мощь. Майк знал своё дело, и когда Стэнли требовалась тяга, она всегда была в наличии.

Мелкая дрожь, не свойственная пассажирским судам протрясла корпус. Корабль прошёлся по полосе, легко оторвался от земли и принялся медленно увеличивать высоту. Могло показаться, что Стэнли бравирует, пролетая над доками, но на самом деле «Ловец» просто не мог взять резко к горизонту. Фактически, он мог направить в подъёмные коллекторы не более одной двадцатой мощности.

Тем не менее, они быстро прошли пелену облаков и ещё до истечения времени окна распрощались с атмосферой. Вспыхнувший яростный рассвет заставил переключить обзорные экраны на радиодиапазон, но вскоре и он остался позади. Полтора часа спустя «Беспечный ловец» достиг зоны прыжка для положительных «тэта‑векторов», и гиперпространство благодушно распахнуло для них двери.

– Хороший взлёт. – Сдержано похвалила Стратим команду.

– Я надеюсь услышать новую точку назначения до того как мы выйдем на орбиту Эльгреи. – По деловому заметил Стэнли.

– Без проблем, – откликнулась археолог, – Лафарден. Кстати, я рассчитываю на скоростные качества «Ловца», мы должны добраться туда быстро.

Стэнли ожидавший услышать Маркежен или Йелукку, нахмурился, но согласно кивнул.

Корабль мерно покачивало на волнах гиперпространства, и это успокаивало.

 

Глава 4. Знакомство

 

Себастьян аккуратно закрыл дверь, отделяющую кают‑компанию от коридора.

– Как она? – Кивнул ему Стэнли.

– Вроде спит. – Также вполголоса ответил Се. – Поставили бы камеру, а не микрофон, знали бы точно.

– Господи, прояви немного уважения к личной жизни.

Майк усмехнулся, но ничего не сказал. Он устроился в любимом кресле и положил ноги в нишу, где по идее должен находиться холодильник для напитков, но время оставило только разъёмы. Сейчас было время вахты Андрея, и остальные должны отдыхать, но назрел разговор. Андрей одним глазом следил за потоком цифр текущих по экрану, Майк балансировал на грани сна и яви.

– Ты не сказал, что «сотрудник» – женщина. – Заметил Се, поправляя наушник в ухе и усаживаясь напротив Стэнли.

– Учитывая, что ей далеко не двадцать, я решил поберечь твоё спокойствие. Лучше расскажи, почему из порта не хотели выпускать.

Майк приоткрыл левый глаз.

– А я почём знаю?

– Нет, ты те полтора часа, что мы отходили от Фимиде, музыку слушал.

Себастьян улыбнулся, и, развернувшись к своему пульту, двумя движениями вывел на экраны картинку новостей. Поёживающийся корреспондент в тонкой белой рубашке стоял на фоне мраморных стен. Всполохи белого света выхватывали из темноты кровлю и клубы белого дыма, поднимающиеся над крышей в ночи. Человек беззвучно открывал рот и иногда показывал рукой за спину.

– Анрит? – Спросил Андрей.

– Республиканский музей. – Се ткнул пальцем в колоннаду. – Когда мы улетали, они ещё не определились, теракт это или авария. Но учитывая, что выезды перекрыли, кого‑то ищут.

– И, стало быть, наш археолог…

– Вряд ли, – перебил Андрея Стэнли, – когда это случилось?

– Часа за четыре до взлёта.

– Вот видишь, она физически не могла перенестись с другого конца континента, а ехать собиралась поездом. Судя по всему, диспетчеры это тоже поняли и отпустили нас.

– Всё равно, – поморщился Андрей, – слишком много несуразностей с этим рейсом.

– Ты ещё на наш счёт запиши падение Сомского моста. Это мандраж чистого поиска. – Стэнли открыл свою книжку и нашёл в корабельной памяти сведения о Лафардене. – Впервые летим на ощупь. Раньше ведь как было, тщательная проработка плана, обманных манёвров, прыгали чётко и всегда знали куда.

– Кстати, что там в грузе? – Вновь отвлёкся от навигационных экранов Андрей. – А то я пропустил таможню, пока по порту бегал.