Глубокий Чёрный Космос

Стэнли сопротивляться не стал и, прихватив карту, направился к пилотскому креслу. Корабль принялся перестраиваться на новый курс, а Майя принесла из каюты увесистую папку и, опёршись локтями на стол, начала рассказ.

– Билзен, не смотря на дикость, интересная планета для антропологов. Пожалуй, это единственная в окрестностях туманности планета с настолько комфортными условиями для жизни и при этом не заселённая. А виной всему, буйство жизни.

Нет, уверяю вас ничего опасного, если самим не нарываться. Планета не имеет морей и океанов, пустынь или высоких горных хребтов, ни ледовых шапок. Она вся – сплошные равнины и плоскогорья, моренные возвышенности, польдерные леса, болота, реки, озёра и бесконечная сельва. Всё покрыто лесами, джунглями, тайгой и чащами. Конечно, удивительно, почему на полярных шапках нет снега, а на экваторе солнце не выжигает знойные пустыни. Но капитан, может быть, ответит, почему?

– Прецессия мешает?

– Именно, – радостно воскликнула Майя, – планета с точки зрения орбитальной остойчивости вихляется, как сумасшедшая. Над ней крутится пять небольших лун и десяток астероидов поменьше, все в одном кольце, что позволяет предположить столкновение в прошлом с крупным небесным телом. За год она дважды успевает подставить полярные шапки прямым солнечным лучам, а заодно охладить экватор. Магнитное поле так же малоустойчиво, но это идёт только на руку буйству жизни.

Главный минус для колонистов в том, что местный метаболизм слишком отличается от человеческого. Насытиться плодами невозможно, лишь простые углеводы придадут немного сил, остальное как вошло, так и выйдет. Есть и обратная сторона медали. Человек не может оказаться в составе местной пищевой цепочки, из‑за чего насекомые и паразиты абсолютно безвредны.

К несчастью для колонистов это означало жизнь только за счёт выращенных собственным трудом продуктов. А это как раз им мало удавалось. Пасти скот – лугов нет, выращивать пшеницу, нужны поля. Выжигание джунглей пользы не принесло, пушинки древостоя вгрызаются в землю раньше, чем посадят культивируемые растения, и прежде чем взойдёт первый колос, над ним уже будет подниматься двухметровый куст. В общем, колонисты бежали отсюда по причине банального голода.

Майя откинулась на спинку стула и, чуть помедлив, добавила:

– Не последнюю роль сыграли муричи‑хграйцы, которых до сих пор не признали разумными. Что неудивительно, этнографическая экспедиция лорда СиДзеки по уши увязла в фекалиях, которыми муричи закидывали их ежедневно, напоминая, что не стоило пинать их соплеменника, который залез лапами в котёл с обедом.

– Договориться не удалось? – Расплылся в улыбке Се.

– Нет. Но это было так давно, что неизвестно было ли на самом деле.

– Было. – Хмуро вставил Элец, будто участвовал в той экспедиции.

Майя продолжила.

– Муричи похожи на лемуров, встречающихся на некоторых планетах, высотой не более метра, живут на деревьях. Мозгов хватает пошутить над поселенцами и в то же время не попасться. Есть теория, что умеют играть в шахматы, так как экспедиции находят слишком много деревянных фигурок по лесам. Так что планета интересная.

– А причём здесь археологи? – Не дал Андрей Майе отдышаться.

Горизонт на экране наклонился и вытеснил часть чёрного неба с двумя белыми полумесяцами, они пошли на снижение.

– Археологи здесь по трём причинам. – Стала загибать узловатые пальцы Майя. – Во‑первых, тут предпринято много попыток колонизации. По последним сведениям – семнадцать, и все они равномерно распределены по времени. Высаживались самые разные народы, и это очень интересный экскурс в галактическую историю. Во‑вторых, Билзен считается наиболее реальным претендентом на потерянный храм Жаори‑Ахеос. Вы слышали о нём?

Майя обвела всех внимательным взглядом, но вся четвёрка экипажа по очереди покачали головой.

– Жаль, может, ты расскажешь, – обратилась она к Элесу, – у меня горло пересохло.

– Пожалуйста. – Почему‑то Альвин совсем утратил весёлость. – Жаори‑Ахеос, храм прикосновения всеобъемлющего Жаори к божественной сущности. В тёмные времена секты и религиозные учения расцветают буйным цветом. Жаори, дабы постичь истину и приблизиться к Богу, нашёл особое место, где ему это удалось. По легенде это место не холодно, не горячо, уединённо и населённо, не светло и не темно, изобильно и скудно. К этому описанию главный кандидат – Билзен. Спустя годы последователи скинулись и построили храм на том самом месте. Как всегда, храм сделали «красоты не писанной, а богатством с королевство». И конечно, они скрыли, где находится этот храм. Существует много историй документальных и вымышленных, о том, как некоторым смельчакам удалось найти его. Время повествований относится к эпохе, когда за Мирамом никто не жил. Так что Билзен подходит к понятию «край света».

– Всё. – Развёл руками Элец.

– Не слабо. – Пробормотал Майк. – Не думал, что в наших краях может затеряться храм или подобная легенда.

– Такие истории есть везде и всегда. – Сморщился Элец. – И всегда в основе реальные события. Только в отличие от сказок, действительность гораздо скучнее. Вместо золотых городов находят деревни у выработанных шахт, вместо прекрасных дворцов, сгоревший дотла деревянный особняк воеводы, а сказочная принцесса на поверку имела двойное ожерелье стеклянных бус.

– Зачем ты так. – Укорила его Майя. – Они только окунулись в мир древности, а ты их лицом в серую пыль. Реальность иногда гораздо прекрасней сказки.

– Да неужели?

На пару секунд взгляды Майи и Элеса сцепились между собой.

– А третья причина? – Разрушил возникшую тишину Андрей.

– Третья причина, – обернулась к нему Майя, – третью причину, я, надеюсь, вы знаете. Это не кто иной, как Василь Граче.

– Кто?! – Одновременно воскликнули Се и Майк.

Рон нахмурился, а Стэнли, уделявший значительное внимание мониторам, оглянулся на них. Но и до него спустя секунду дошло.

– Василь Граче? – Переспросил Себастьян. – Тот, что будучи подстреленным на ледовых астероидах Кафадорья, оседлал леверсума и добрался на нём до Яшполя, пролетев два световых года?

– Неплохо. – Кивнула Майя. – Правда, это самый известный его подвиг.

– А ещё, – подхватил Майк, – он умудрился зачерпнуть солнечной плазмы, расплавил корабль, но остался живым.

– Мне больше понравилось, как он сражался против пиратов, когда ещё был полотёром, – добавил Андрей, – а потом стал капитаном для всех спасшихся пассажиров.

– А мне нравилась первая байка. Где он решает уйти из деревни, чтобы не остаться на всю жизнь крестьянином. – Закончил Стэнли. – Но причём здесь сказочный персонаж?

Майя пробарабанила пальцами по папке и с лёгким задором в голосе сказала: