Горизонт, которого нет. Темная тайна Черного моря. Книга 1
– Слушай приказ капитана корабля – «Младшему сержантскому составу распорядиться, получить и обеспечить младший солдатский состав пайками и направить на нижнюю палубу на весла!» Приказ ясен?
– Так точно!!! – крикнули замученные зноем солдаты.
– Вопросы?
– Никак нет!!!
Боцман еще раз дунул в дудку, что означало начать исполнение приказа. Неподготовленных слушателей такой звук вполне мог и напугать, так он был резок. И такие среди офицерского состава явно присутствовали. Про таких Ярослав сразу же думал: «Туристы! Как отец и говорил, приезжают на поле боя посмотреть, и – скорее восвояси, как запахнет жареным! Силы нет даже перед боцманской дудкой устоять, уж куда там перед самим боцманом или реальными проблемами!»
За весь поход боцмана успели оценить все, кто поднялся на борт. Он насолил всем своим скверным чувством юмора, бестактностью, неопрятностью и вызывающим поведением. И ему все сходило с рук – он был здоров и пузат настолько, что свалить мог любого. Неизвестно, как матросы его терпели, но солдат и офицеров он раздражал до самых портянок. Многие уже собирались организовать его избиение всем вместе, но никто так и не решился, все терпели. Ярослав же решил, что если еще раз пристанет, то точно свое получит.
Тем временем солдаты пошли получать пайки, а Ярослав и еще несколько офицеров остались на корме. От невольной мысли об атмосфере в этот миг на нижней палубе, где помимо духоты и вони, еще сырость и дышать вообще нечем, уже становилось дурно.
На палубу вышел капитан корабля. Коренастый мужчина лет сорока пяти, рыхлой физиономии с хлипкой бородой, выглядел он неважно, казалось, что ему пошел уже седьмой десяток. На фоне старпома, он бы потерялся, если б не форма. Однако командовал он логично, четко и умело. Отдав распоряжения, он отправился на мостик, куда позже и старпом поднялся.
«Эх, как парней‑то жаль… Молодняк так губить! Но что делать?!» – думал Ярослав шарясь в кармане, – «Хм, а вдруг поможет…»
Достав несколько монет, он выбрал самую маленькую – пять копеек. Обнажив лезвие сабли, он слегка надрезал палец и промокнул монету.
– Была – не была! Море лишь для моряков – к сделке с дьяволом готов! – произнес он и бросил монету через плечо за борт.
Как и следовало ожидать – ни вспышки молнии, ни грома, ни внезапно налетевшего шторма. Хоть бы легкое дуновение. Черта с два!
– Хм. Может мало денег дал?! – усмехнулся Ярослав, – А может, морской дьявол слишком крепко спит!
Корабль, наконец, двинулся с места на вёсельной тяге. Окружающее пекло превратилось в лёгкий горячий ветерок, давая небольшое облегчение, особенно в тени. Но уже через несколько минут паруса были убраны, дабы не мешать вёслам и пришлось уходить на пассажирскую палубу.
Корабль, покачиваясь, медленно плыл, и в открытые люки все же заходил воздух, давая возможность дышать. Ярослав решил вздремнуть, пока есть такая возможность. Завалившись в гамак, он быстро провалился в сон. Вся суета осталась на верхней и нижней палубах.
Глава 4 Море лишь для моряков
Корабль причалил и муки морского пути были уже позади. Спросонья Ярослав выглянул в иллюминатор, где почему‑то был туман. Голова болела как с похмелья, поэтому понадобилось немного времени чтобы прийти в себя, протереть глаза и подняться. Духота и вонь гнали вон из каюты. Ярослав вышел на палубу и взглянул на небо. Солнце скрылось за облаками и было даже немного прохладно, что слегка взбодрило.
«Тьфу ты! Что за климат?! Как настроение у бабы раз в месяц! Одуреешь от перепадов!» – подумалось ему.
Корабль стоял словно у причала, но берега не было видно, все вокруг было так, словно стояли в открытом море. Вокруг ни души, лишь странная тишина. Корабль будто вымер. Вокруг все было блеклым, бесцветным и безрадостным.
«Вот тебе здрасьте! А где все? Не могла же вся команда сойти на берег!» – оглядываясь, думал Ярослав, затем крикнул, – Эй, живые есть кто?! Мертвые могут не отвечать!
Ответа ожидаемо не последовало. Ярослав вернулся чтобы одеться, взял саблю и револьвер, а затем вышел на палубу и поспешил к трапу, что был отдан по правому борту.
Вдруг навстречу по трапу поднялся странный человек в черном. Это был красивый, долговязый, под два метра ростом, худощавый молодой мужчина. Впрочем, в его облике были некоторые странности. Пальцы на руках его были неестественно длинными с темными ногтями. Волосы, черные как смоль, прямыми ухоженными прядями спускались на плечи. Миловидное лицо не источало доброжелательности. Одет он был строго, аккуратно, но при этом было трудно понять уровень его обеспеченности. Вроде и брюки, и камзол, и сюртук говорили о статусе, но распущенные волосы, а также отсутствие часов, украшений и кожаный полуплащ, говорили вовсе не о приверженности к элите.
Незнакомец поднялся и встал, перегородив путь Ярославу. Тот подошел почти вплотную и остановился, посмотрев недоумевающе и недовольно на незнакомца. Незнакомец в свою очередь тем же взглядом окрестил Ярослава.
«Вроде на родину вернулся, но и тут всякой иностранщины по горло! Сослать бы всех паразитов на север, чтобы остудили свой пыл, и знали кому дорогу перегораживать!» – подумалось Ярославу.
Лишь встретившись взглядом, Ярослав заметил, что склеры глаз незнакомца были полностью темные, а зрачки, наоборот, белые.
«Больной что ли?» – пронеслось в его голове.
Наконец, Ярославу надоело затянувшееся молчание, и он сказал:
– Сударь, быть может, отойдете с дороги? Негоже мешать сходу с корабля!
– Это мне решать! – произнес незнакомец низким, чуть ли не утробным, голосом.
Ярослава это возмутило:
– С какой это стати? Кто таков будете?
– Море лишь для моряков… Не так ли?! Я не вижу перед собой моряка! Чего надобно здесь?! – недовольно произнес незнакомец.
Ярослав, конечно же, сразу припомнил монету и легенду, но счел, что его попросту разыгрывают. Ведь не смотря на ощущение тревоги, все вокруг казалось каким‑то нереальным:
– Ах, то… то байка была! Легенду припомнил. Думал, ветер и волны поднимутся – доплывем быстрее… Но, как видите, сами справились, без помощи! Так что не извольте беспокоиться, сударь! – усмехнулся Ярослав, – А теперь разрешите пройти?!
Что во сне, что наяву Ярослав говорил то, что думал. Такая легкость и непосредственность была люба солдатам, но высшее руководство, чиновники и прочий высокомерный бомонд был от этого не в восторге. Не в восторге оказался и незнакомец:
