Горизонт, которого нет. Темная тайна Черного моря. Книга 1
– Я разве спрашивал? – перебив меня, произнес старик, при том настолько четко, что я, как и прежде мой друг, интуитивно выпрямился по стойке смирно.
Старик достал из кармана несколько грецких орехов. Затем стал брать по одному в объятия указательного и большого пальцев ломать их. После вынимал ядра и неспешно ел, не отводя взгляда от меня. Несмотря на то, что у меня были не самые слабые руки, я так сделать не смог бы.
Признаться честно, старик действительно умел себя эффектно подать – тяжелый взгляд капитана, способный сломать любого, и строгие повадки внушали неподдельный трепет. Я давно таких не видел. Он некоторое время продолжал выдерживать паузу и молча смотрел на меня, словно рентген.
Вернулся Вольдемар и принес графин воды и блюдо с закусками. Виктор Сергеевич смахнул со стола шелуху от орехов, затем перевел взгляд на еду, закусил, выдохнул, и снова взглянул на меня, уже чуть более спокойным взглядом:
– А вот теперь спрашиваю! Как зовут тебя, юнга?
– Андрей, отставной сержант, моряк Второго класса! – отчеканил я, понимая, что с этим стариком шутки могут закончиться плачевно.
– Присядь… сержант! – повелительно сказал он, я присел и он продолжил, – Что? Историй своих нет, раз чужие клянчишь?
– Любопытство, товарищ‑капитан! А о вас очень хорошо отозвался мой новый друг…
– Вольдемар?! Обо мне?! Хорошо?! – засмеялся Виктор Сергеевич, – А‑ха‑ха‑ха! Да в жизнь не поверю! – засмеялся он так, что еда, недавно отправленная в рот, вылетела наружу. Мерзкое зрелище, но капитана это не особенно заботило.
Я сидел молча в ожидании пока капитан закончит трапезу, что откровенно напоминало свинячий полдник. Много говорить с такими личностями не стоит, ибо нарвешься на матерный комплимент или драку, и ничего толком не добьешься. Поэтому я терпеливо ждал.
– Ха! А ты, смотрю, терпеливый! На рыбацкой шхуне с филиппинцами[1], что ли, ходил? – произнес Виктор Сергеевич, утираясь после сытного ужина и запивая водой.
– На торговых! Пару лет на сухогрузе, год на рефрижераторе, два года на балкере[2] потом…
– И пиратов повидал?
– Нет. Бог миловал. Но друзья повидали…
– Ну, надо же за друзей, что в море остались, выпить?! – произнес капитан с загадочной улыбкой косясь на бутылку рома. Это был не то вопрос, не то предложение. Без лишних слов я налил.
– Вздрогнем! – произнес капитан, и, не морщась, выпил.
– До дна! – ответил я и выпил. Как ни странно, за то короткое время, пока я был с ним, я даже немного протрезветь успел.
Этот старик умудрился во мне всколыхнуть то самое ощущение некоторого трепета перед «старшим по званию». Нечто подобное я чувствовал, когда впервые оказался на корабле и вышел в рейс – трепет и слегка ватные ноги, но при этом идеальная выправка в ожидании распоряжений. Мы выпили еще, но почему‑то в этот раз алкоголь на меня почти не действовал. Я был напряжен в компании этого капитана. В это время капитан говорил о чем угодно, кроме того, что меня интересовало и того, за чем я пришел.
– Ну, так что?! Ищешь истории, о которых никогда не слыхал? – спросил он, наконец, после долгой беседы о друзьях, море, ветрах, кораблях и прочей философии.
– Так точно! Ищу… – выдохнул я, от очередной порции крепкого напитка, при отсутствии закуски.
На улице тем временем уже стемнело. На небо взобрались звезды, луна была скрыта в тени Земли, а на море был мертвый штиль, после прошедшего накануне шторма.
Виктор Сергеевич взглянул в окно, и криво улыбнувшись сказал, будто старый пират:
– Есть у меня одна история, о которой ты ни в жизнь слыхивать не мог! Доводилось ли тебе видеть «горизонт, которого нет»?
– Это как?
– В безлунную ночь, в штиль, когда море так спокойно, что звезды отражаются в нем, и создается впечатление, что небо находится в воде, а линия горизонта стирается… Ни один мореход не рискнет выйти в море в такую ночь…
– Почему же? Зная фарватер…
– Слушай и не перебивай! Умник! – оборвал капитан, – Потому, что в такую ночь надо думать только о жизни, любви и хорошо знать историю, что я сейчас расскажу… Итак… Два с половиной века назад…
Глава 2 Небом дается начало истории, каждому время дает по звезде…
Летнее утро на окраине Стамбула недалеко от порта.
Нельзя сказать, что к приходу русских в Турции девятнадцатого века относились совсем уж враждебно, но и сказать, что были рады, тоже было бы опрометчиво. Очередная война, разразившаяся между державами, не оставляла выбора. Имперские амбиции и жажду отмщения радикальных османов можно было утихомирить только на поле брани. За столько лет и пройденных войн, османские паши так и не смогли усвоить, что не стоит будить русского медведя. Радикалы отступали в Сирию и Египет. Большие и победоносные битвы были уже позади и прямо по курсу были новые мирные переговоры. И все же народ, пострадавший с обеих сторон, все еще относился друг к другу с опаской и настороженностью. Вроде улыбаются и проявляют гостеприимность, но что кроется за этой улыбкой и гостеприимностью, оставалось только догадываться. Все же разные миры: разнятся вера, быт и устои, не говоря уже о мыслях и представлениях о чести.
Лачугу, в которой остановился капитан Ярослав Орлов, гостиницей было назвать трудно, и все же она так называлась. Остановиться в ней было вынужденной мерой. Отчасти потому, что без сопровождения можно было нарваться на бандитов, отчасти потому, что средств на обратную дорогу капитану, попросившему отставку в разгар больших перемен, было выделено крайне мало.
[1] Филиппинцев считают самыми отмороженными и гадкими моряками. Они все повально идут в моряки, но работать с ними нормально невозможно. Подставы, интриги, подлости, драки по 20 человек на одного – это самая малость из всего, что они вытворяют.
[2] Суда для навалочных грузов (балкеры) подразделяют на рудовозы, суда, перевозящие наиболее тяжелый груз, суда для легкого груза и универсальные.
