Игрок

– А как же слухи о твоей связи с картелем «Эль‑Карано»?

Плечи Далласа напряглись.

– Такие слухи обычно рождаются только благодаря личностным суждениям некоторых людей. То, что мое тело забито тату, а моя мама из богатой мексиканской семьи, никак не подтверждает моей связи с картелем.

И без того темные глаза Белла потемнели.

Пару лет назад в прессу просочилась информация о том, что Мария Кастелланос, мама Далласа, происходит из семьи, чья репутация, мягко говоря, была неважной.

– Однако нет ничего, что опровергало бы это, – ухмыльнулась я. Даллас отвел взгляд, на его щеках заиграли желваки, и я поняла, что хожу по очень тонкому льду.

– Теперь я понимаю, почему именно ты стала его целью. Всегда начинаешь диалог с нападения?

– Так или иначе, я журналистка, хоккеист, моя задача изучить обстановку до того, как обстановка успеет изучить меня.

Полные губы Белла сложились в надменной усмешке.

– Рэй только кажется безобидным, я знаю его гораздо лучше других и могу сказать, что с ним не стоит играть, – сменил тему он.

Я показательно закатила глаза. Я не боялась Рэя.

Вернее, я хотела думать, что больше не боюсь Рэя.

– Но ведь он сам начал эту игру, да и потом, какое тебе дело?

– Ты нравишься мне, – прямо сказал Даллас, однако по тону его голоса стало ясно, что он имел в виду вовсе не романтическую симпатию.

– Значит, я не зря отдала тебе свои трусики? – прошептала я ему на ухо, прекрасно понимая, что Уилсон наблюдает за этим.

Даллас хмыкнул, однако ничего не ответил.

Отыскав Рэя взглядом, я довольно улыбнулась: он пристально наблюдал за нами и источал столько гнева, что я ощущала эту тяжесть даже на расстоянии.

– Твои татуировки выглядят очень привлекательно, у них есть смысл?

– У некоторых.

– Расскажи.

– Тогда они потеряют свой смысл.

Я провела кончиком пальца по вытатуированной змее на его предплечье.

– Что значит эта?

– Ты упряма. – Его губы окрасила кривая ухмылка. – Это портрет моего домашнего питомца.

Я едва не подавилась воздухом.

– У тебя дома живет змея?

– Да.

– Это, – пробормотала я, пытаясь подобрать верное слово, – интересно.

С чего бы кому‑то заводить змею? Раньше я считала Далласа Белла другим, теперь считаю его странным.

– Змея – прекрасный питомец.

– Предпочитаю зверюшек с пушистой шерсткой. У меня есть собака.

Он дернул головой:

– Я не фанат собак. Хотя наш клубный талисман – славный малый.

– Талисман?

– Черный лабрадор по кличке Кинг, ни разу не видела его перед игрой?

– Я всего пару раз была на ваших играх.

Даллас взглянул за мою спину и ухмыльнулся, прижимая меня теснее.

Поразительно, как он веселел, когда перед ним была возможность позлить Рэя.

– Скажи мне, Дикарь, почему я никогда не вижу тебя с девушками? – решила спросить я, чтобы отвлечь его от этой ожесточенной битвы взглядов с Уилсоном.

– А кто сейчас стоит рядом со мной?

– Я имею в виду ту, с кем можно сходить на свидание или заняться сексом.

– Тот же вопрос.

– Ты мог бы заняться со мной сексом?

– Действительно хочешь, чтобы я ответил?

Я засмеялась, но замолчала, когда Даллас резко развернул меня под музыку, а затем толкнул вперед, заставляя врезаться в чью‑то твердую грудь. Я быстро заморгала, стараясь поймать равновесие, ведь алкоголь играл с моим рассудком. А затем почувствовала, как кто‑то по‑собственнически обхватил мою талию. И я знала, кто, даже не поднимая взгляда. Вблизи его гнев ощущался сильнее, настолько, что мне вдруг стало тяжело дышать.

 

Глава 12

 

Рэй

– Ты быстро бегаешь, но я быстрее, – протянул я, сдерживая улыбку.

Стоун тяжело дышала, и я не просто слышал ее дыхание, а ощущал, как двигается ее грудная клетка, держал ладонь чуть ниже левой груди и чувствовал колотящееся сердце. Спина Кирби была прижата к моему торсу, а ее задница… Впрочем, лучше не говорить, к чему именно была прислонена ее чертовски упругая задница. Но обнимать ее и прижимать к себе казалось таким приятным и правильным, что меня моментально бросило в холодный пот.

Я не обнимался с людьми. Даже с собственной семьей.

Чтобы сбросить это наваждение, я наигранно рассмеялся, и только тогда она набралась храбрости, вывернулась и взглянула на меня. Раскрасневшиеся щеки, огромные черные зрачки, почти перекрывшие голубую радужку, и разъяренное выражение лица в совокупности были гребаным творением ангелов.

Если бы они существовали.

– Почему ты убегала? – спросил я.

– А почему ты догонял?

– Потому что ты убегала.

– Потому что ты догонял! – зарычала она. – Я очень испугалась, думала над тем, чтобы прыгнуть с моста.

– С твоей черепашьей скоростью я перехватил бы тебя раньше, чем ты сошла бы с гравия.

– Но почему ты молчал?

– Потому что это было весело.

– А?